– Ленка, – потрясённо сказал Андрей. – Я тебя такой даже на выпускном вечере не видел! Иди и срочно посмотри в зеркало!
Зеркало было только в ванной. Оно отразило всё ту же самую Елену, только помолодевшую лет на десять, свежую, будто со светящейся кожей, а главное – неожиданно красивую! Высокий лоб стал казаться мраморным, глубоко посаженные тёмные глаза – таинственными, розовые губы улыбались. Лена отвернулась от зеркала и поспешно вернулась в кабинет.
– Спасибо, – сказала она Нине. – Это впечатляет. И как долго держится эффект?
– Без артефакта – дня три. Ну, у вас, может быть, чуть больше, база хорошая, просто надо поработать… Я вам дам кремы и чай. А вот когда я работаю с артефактом, сохраняется два-три месяца. Понимаете?
– Ещё как! Теперь ясно, почему владельцы салона не хотят с вами расставаться.
– Владелица. Хозяйка «Цирцеи» – госпожа Ангелина Майер.
– Хорошо, – кивнула Елена. – Но пока не понятно, почему вы не можете попросту забрать артефакт и попрощаться с госпожой Майер навсегда.
– Я не сказала? – Нина всплеснула руками. – Когда я нанималась в салон, мы подписали контракт на пять лет, с автоматической пролонгацией. У меня тогда были… проблемы, и больше всего я боялась потерять шкатулку, вот и попросила госпожу Майер хранить её в сейфе.
– Ага, а теперь она не желает ценность возвращать, – понимающе кивнул Андрей.
– Минуточку, – внезапно спросил гном, – контракт магически заверенный?
– Да.
– Пролонгация односторонняя, или должно быть произнесено вслух согласие обеих сторон?
– В том-то и дело, что односторонняя… Что говорить, дурочка я была малолетняя.
– Поня-ятно, – пробормотал Вренн, переворачивая страницу блокнота. – А что за проблемы?
Рассказывать об этом клиентке явно не хотелось, но, помявшись, она сказала:
– Недели через две после моего полного совершеннолетия случилась беда. Я тогда диплом защитила…
– А что вы закончили? – перебил её Вренн.
– Целительский, конечно, – удивилась она. – Группа называлась «Пластическая хирургия и косметология». Так вот, я защитила диплом и вернулась в этот день очень поздно…
Она с благодарностью выпила воду из поданного Андреем стакана и продолжила.
Семья Захаровых жила в небольшом доме на Песчаной улице. Уже подходя к дому, Нина почувствовала, что что-то не так: июнь, в саду соловьи каждую ночь поют, а тут тишина. Даже соседский пёс не лает. Ни одно окно в доме не светилось, и она почувствовала, что не может заставить себя туда войти. Сделала ещё шаг, тут будто ударили в сердце: Нина поняла, что её родных нет в живых, и тот, кто сделал это, затаился в тени деревьев. Она опрометью бросилась к соседям, благо их зять служил в городской страже, а когда вместе с мужчинами вернулась домой, никого уже не было.
Только тела мамы, бабушки и прабабушки, остывающие на полу в гостиной.
– Убийцу