Воспитанница старого князя появилась в поместье давно и росла вместе с Олегом. Откуда она родом никто, в сущности, не знал. Просто однажды в лесу во время господской охоты, нашли рядом с медвежьей берлогой, младенца женского пола и отнесли к князю, а барин пожалел дитя и оставил его в доме.
По одеждам и медальону, который был на шее у девочки, можно было сразу сказать, что она не из простонародья, и уж тем паче не из крепостных.
Потому что медальон, стоимостью десять тысяч серебром, на шею младенцу простолюдинки не вешают. Да и вензель с короной на пелёнках тоже говорил о многом.
Поначалу Стриженов жил в страхе – ждал чего-то, а потом, как-то привык, да и девочка расцветала, как роза, становясь краше с каждым днём.
Медальон долго хранился у князя, но будучи стеснённым в средствах, он вынужден был продать его, оставив сиротку, фактически без копейки, а когда пришло время женить сына и наследника, в поместье появилась Софья Турусова и сразу возненавидела Дашу.
Надо отдать должно – чувство это было обоюдным. А вот когда старый хозяин умер, а молодой князь "навострил лыжи" в Европу, то с собой брать жену решительно отказался, объявив , что она останется дома.
– А Дашку с собой взять хочешь? – гадюкой зашипела законная супруга.
И её можно было понять и посочувствовать.
– Да, Даша поедет со мной, – просто как о чём-то обыденном заявил боярин.
– Не бывать этому. Не бывать!
Олег, не вступая в спор, потому как хорошо знал истеричный нрав Турусовой, направился в карету и, укатил по делам в Первопрестольную.
Даша должна была ехать в Москву на следующее утро. Всё уже было готово к отъезду. Вещи она собрала загодя.
– Олег, давай уедем вместе, чует моё сердце быть беде, – накануне ночью, лёжа в княжеской постели, убеждала его девушка.
– Да не бойся дурёха, никто тебя не посмеет пальцем тронуть, а мне нужно в Посольский приказ, забрать дипломатическую почту. Приедешь в Москву, и вместе в путь тронемся.
—Нехорошо это. Грех!
—Ты насчёт Софьи? Плюнь, я просто выполнил волю отца.
Даша сама понимала, что Софья, в сущности, была невиновата, и ей было крайне неудобно перед законной, пусть и нелюбимой супругой, но не она заварила всю эту кашу, а вот расхлёбывать приходилось ей. Да и люди в поместье её, по большому счёту, осуждали.
«Гадина, змеюка подколодная. Бесстыжая» – не раз слышала она шёпот за спиной и умом понимала, что правы люди, грешно жить с чужим мужем на глазах у законной жены.
«Но что же мне делать?!» – на этот вопрос никто, да и она сама не знал ответа.
Решение нашла молодая княгиня: « А нужно просто убить разлучницу, и всё станет хорошо».
Как только господская карета скрылась за пригорком, в комнату к «мерзавке» заявился личный кат князей Турусовых, откомандированный заботливой тёщей, которая была в курсе, особым умом не блистала и простое, и понятное решение дочери одобрила.
—Ничего