“BMW Z4” − с суперпрестижным новым двигателем 225л.с., новыми высокоэффективными тормозами и подвеской. Голосовое управление второстепенными функциями.
Все выставленные машины потрясли нас современным динамичным дизайном и мы под впечатлением от увиденного вышли на площадь Триумфальной арки, но здесь произошла осечка. Фуад увидел итальянских коммивояжеров и устремился к ним, я не успел схватить его за рукав. Но итальянцы оказались ребятами шустрыми, успели разглядеть его и их “Fiat” рванулся с места как гоночная машина, повизгивая шинами и нарушая все правила уличного движения. Спасая итальянцев, я перевёл Фуада на противоположную сторону улицы Ваграм и пройдя площадь Терне мы скоро оказались на улице Курсель. Здесь мы снова открыли карту, надо было сворачивать влево, пересечь площадь Марешаль Жуэн и продолжать идти по улице Курсель, которая плавно переходит в улицу Вильсона. Всю дорогу мы недоумевали, кто же этот Вильсон и за какие заслуги здесь аж две улицы названы в его честь. На площади Марешаль Жуэн мы остановились, и Фуад начал оглядываться. Затем быстрыми шагами двинулся влево от намеченного маршрута, увлекая меня за собой. Остановился он только у кафе, на красном тенте которого, большими буквами было написано “PEREIRE”.
− Надо пойти в туалет. Давай зайдём в кафе, заплатим за туалет, − затем, подумав, добавил. − Можем и не платить, тогда надо что-нибудь взять. К Аслану мы и так опоздали, а десять-пятнадцать минут погоды не делает.
И вопросительно на меня посмотрел. Что имел в виду Фуад под “что-нибудь” я прекрасно понимал. Мы молча вошли внутрь и решили сесть снаружи под тентом. Посетителей было много. Оглядевшись, я понял: парижан можно узнать по “дежурному набору” − на столе стоит маленькая бутылка минеральной воды “Perrire”,малюсенькая чашечка кофе, пачка сигарет “Kent” и газета. Места для обзора они выбирали те, откуда наиболее хорошо просматривались проходящие люди и машины. Устав от газет, глотнут минералку и вытянув шею начинали разглядывать прохожих так, словно они сидят перед телевизором. Когда и это надоедало, они снова брались за чтение газет, в редких случаях прикасаясь губами к чашечки кофе или к сигарете.
Фуад убежал, а я открыл карту вин, лежащую на столе, взгляд остановился на названии “Rose de Loire”– розовое вино. Я слышал про это романтичное вино, которое легко пьётся и обладает свежим вкусом. Когда-то в далёкие сороковые-пятидесятые годы розовое вино было популярно в Баку, и раз в неделю любители его собирались в здании старого “ Интуриста” на дегустацию. К сожалению, в моём городе сейчас уже нет ни того уникального здания на берегу моря, ни того розового вина. Осталась только память.
Я жестом подозвал официанта. Первый бокал вина мы пили не спеша, растянувшись в креслах. Не успели закончить первый бокал, как прозвучал звонок мобильника. Фофа быстро перехватил телефон:
−Сафа, здравствуй. У нас всё по плану, сейчас идём к твоей сестре Рафиге. Что делает Малик? − повернулся в мою сторону, расправил усы и продолжая дегустировать вино, сказал.