– Сюрприз налицо, – жестко сказал Коляша Мыльников. – Сюрприз предназначался вам, Ольга Михайловна, – вы его и получили. Но к студенческим будням дача взятки не имеет отношения. Это скорее праздники… для нас, сотрудников милиции, которым удалось схватить за руку рецидивистку.
Ольга Михайловна посмотрела на свою руку и спрятала ее за спину – видимо, на всякий случай, чтобы швыдкий опер и в самом деле в нее не вцепился.
– Погодите, – сказала она, утомленно прикрыв глаза. – По-вашему, получается, что я принимала взятку и в это же самое время с радостью позировала перед видеокамерой? Я что же, вообще идиотка, по-вашему?
Родион невольно кивнул. Нет, насчет идиотки он был в корне не согласен. Просто Еремеева словами выразила ту самую мысль, которая только что металась в его голове.
– Вы не могли даже вообразить, что Зырянова решится передать вещдок в милицию, – пояснил Мыльников. – К тому же вам и раньше была свойственна этакая наглость, бравада, не побоюсь этого слова. Я отлично помню, как вы неосторожны, способны рискнуть всем ради какой-то ерунды. Пятьсот рублей – это такая малость! Кстати, почему именно эту сумму вы назвали студентке Зыряновой? Что-то она мне до боли напоминает. У вас какое-то патологическое пристрастие к этой цифре, не так ли?
– Прекратите, вы… – Еремеева махнула на него обеими руками и внезапно замолчала.
Мальчик резко подался вперед, его щеки так побледнели, что отчетливо стали заметны три родинки – одна над другой.
Рядом с Родионом кто-то громко вздохнул. Он покосился – ах да, это же студентка Зырянова, невинная жертва… Ишь как переживает!
Странно, Зырянова во все глаза смотрела не на вымогательницу Еремееву, а на этого смуглого парнишку. Ну что ж, юноша вполне заслужил такое внимание, потому что, даже на мужской, неприязненный взгляд Родиона, был поразительно хорош собой. И он явно волновался – может быть, он единственный в этой аудитории искренне переживал за судьбу преподавательницы.
– Встаньте, Ольга Михайловна, – склонился над ней Коляша Мыльников. – Сидеть вам придется в другом месте. А теперь пройдемте-ка. Внизу машина. Расходитесь, товарищи.
– Экзамена, что ли, не будет? – доехало наконец до студента, чей ответ был прерван вторжением представителей закона. – Приветик! Я ж почти все ответил. Вы мне хоть «удочку» поставьте, Ольга Михайловна!
– Да вам и «неуда» будет много при вашем знании предмета, – автоматически ответила Еремеева, а потом растерянно обвела глазами аудиторию. – Прошу меня извинить… Я не понимаю, что происходит, но, кажется, придется перенести экзамен. Потом… через какое-то время…
Она говорила вроде бы всем, но Родиону почему-то показалось, что она обращается только к тому парню. Темные губы его дрогнули, словно он хотел ответить, однако все же промолчал.
– Лет через пять тире семь, согласно