А ситуация на льду становится все хуже и хуже. Вот уже в воротах «Медведей» третья шайба, а бесстрастный голос судьи объявляет о том, что гол забил игрок команды «Лисы». И почти сразу же за этим – четвертый гол.
Четыре-два. Опять проиграли, а ведь, казалось бы, «Лисы» – не самая сильная команда.
В раздевалку ребята вернулись хмурые и злые.
– Кому продули! Позор! – Миша Пономарев тяжело опустился на скамейку и принялся снимать экипировку. – Нас теперь в следующий раз с детсадовской группой поставят играть!
– Все потому, что каждый гол забить хочет, – поддержал его капитан Егор Щукин. – Типа славу заработать, а в защите играть некому.
Егор был бледен и явно подавлен поражением.
– Каков капитан, такова и команда, – откликнулся кто-то в углу.
– Что?! – Щукин подозрительно оглядел ребят.
Его родной брат Дима насвистывал и глядел в потолок так многозначительно, что Егор сдвинул брови и направился к нему.
– Шухер! – дверь раздевалки приоткрылась, и в проеме появилось румяное лицо Бакина. – Дед идет!
Жарский, вошедший в раздевалку сразу за Бакиным, был красен, как хорошо отваренный рак. Седые короткие волосы топорщились в немом возмущении.
– Что это за дела?! – прошептал Кисляк сидевшему рядом Димке Щукину.
– Что это за дела?! – продублировал громко первый тренер.
– Шестое поражение за сезон, – продолжил так же шепотом Кисляк.
– Шестое поражение за сезон! – тренер окинул ребят гневным взглядом, не понимая, почему Щукин-младший хихикает.
– Это уже ни в какие ворота… – подал следующую реплику Кисляк.
– Слили подчистую! – произнес тренер.
– Не угадал, – Кислый развел руками. – Наш Дед такой непредсказуемый!..
Тут уж несколько ребят, сидевших поблизости от командного остряка, с готовностью прыснули.
– Ах так! Вам смешно, значит? – Жарский покраснел еще сильнее. – Ну что же, продолжайте в том же духе. Тренер вам не нужен, вы сами умные, вот и прощайте. Мне этот срам вот уже где сидит! – он выразительно провел рукой по шее. – Больше вы меня здесь не увидите!
– Сейчас лопнет, – прошипел Кисляк.
На этот раз тренер его услышал, потому что бросил на шутника колючий, пронизывающий взгляд, но, не сказав больше ни слова, вышел, хлопнув дверью.
– Он что, серьезно?! – Егор Щукин, позабыв о своих обидах, поднялся со скамьи.
– Да ладно, не принимай всерьез! – засмеялся Дима. – Будто он в первый раз уходит. Кому он еще нужен. Вернется как миленький. И все будет по-прежнему.
– И мы по-прежнему будем проигрывать… – мрачно закончил его брат.
В раздевалке воцарилась тишина.
Всем вдруг стало как-то неловко, и было непонятно, из-за чего – то ли из-за позорного проигрыша, то ли из-за Деда, то ли из-за невольно вырвавшихся слов…
Лучше