В Мариинке высшие чиновники имели специально зарезервированные для них места. Определенные ложи и кресла числились за Смольным, комиссариатом народного просвещения и его высшими чинами, за дирекцией театра. Представителям милиции было отведено кресло № 1 в 13-м ряду. Ложа «С», закрепленная за президиумом Петросовета, всегда была заперта на особый ключ, который выдавался только по записке секретаря исполкома Костиной. Во время спектакля у двери ложи безотлучно находился специальный капельдинер, не пропускавший никого опять-таки без записки от Костиной[171]. В феврале 1921 г. в связи с обострением ситуации в Петрограде городская верхушка пошла на некоторое ограничение своих привилегий. Тогда, в частности, малый президиум губисполкома постановил провести «сокращение индивидуально закрепленных мест» в государственных театрах[172]. Видимо, по мнению властей, подобная акция, результаты которой могли быть хорошо заметны со стороны, способствовала бы ослаблению конфликта между «низами» и «верхами».
Если в театре ложу охранял один капельдинер, то безопасность Смольного обеспечивали сотни вооруженных людей. Система и кадры охраны начали складываться еще при пребывании правительства Ленина в Петрограде. Пропускная система, посты, матросы и красногвардейцы составляли неотъемлемую часть жизни Смольного. Постепенно красногвардейцев и матросов сменили латышские стрелки, численность которых к марту 1918 г. составляла 500 человек. По утверждению первого большевистского коменданта Смольного П.Д. Малькова, охрана должна была переехать в Москву вместе с правительством. Но петроградская верхушка не отпустила ее, пока не была найдена замена[173]. Ею стала рота особого назначения, насчитывавшая в конце октября 1919 г. 150 человек. Правда, в эти тревожные для большевиков дни – наступление войск Юденича на Петроград – оборону Смольного держали также артиллерийский взвод и пулеметная команда, рота самокатчиков и 4-я коммунистическая рота батальона особого назначения. Общее количество защитников «штаба революции» превышало 400 человек. Здание было окружено окопами, вырытыми рабочими, присланными штабом обороны Смольнинского района, проволочными заграждениями, а перед входом стояли пушки, державшие под обстрелом Советский (бывший Суворовский) проспект. «Все проживавшие в Смольном лица и их семьи поспешили выбраться из него», – вспоминал один из тогдашних его обитателей К.С.