Забытое королевство. Петр Гуляр

клиент вставал и уходил, и на его место тут же садился другой. Я любил сидеть в дальнем углу лавки, в полутьме, и наблюдать сквозь боковое окошко, как по узкой улице проходят люди – в такие минуты мне казалось, что я смотрю на экран, где показывают цветной фильм необычайной красоты. Рано или поздно каждый, кто пришел в тот день на рынок, проходил по Главной улице по меньшей мере однажды, а то и дважды. Здесь встречали и приглашали на чашку вина старых друзей, а также заводили новые знакомства. При желании можно было подозвать любого незнакомца и предложить ему разделить с тобой кувшин вина, минуя всяческие церемонии; иногда и меня останавливали на улицах незнакомые люди, предлагая сигарету или выпивку. Женщинам подобные вольности не дозволялись, но время от времени одна из них, с которой мы были хорошо знакомы, хлопала меня по плечу и говорила: “Ну что, пойдем выпьем!” Пить ей, правда, приходилось стоя, чтобы не шокировать публику.

      Освещенная ярким солнцем на фоне синего неба, улица сияла всеми цветами радуги; прихлебывая вино из фарфоровых чашек г-жи Ли, мы сидели и смотрели, как по улице проносятся в танце жизнерадостные юные горцы, наигрывая себе на флейтах, точно древнегреческие пастушки. В своих кожаных безрукавках и коротких брючках они выглядели словно дикие лесные жители. Их сменяла женщина, тащившая на веревках пару свирепого вида свиней, которые медленно брели по улице, уходя то в одну, то в другую сторону. Они перегораживали дорогу лошадям или пытались проскочить у кого-нибудь между ног, вызывая крики, смех и проклятия разгневанных прохожих. Из-за поворота внезапно выныривал караван, и лавочницы спешили собрать товар, пока он не перебился. Тяжело нагруженные поленьями лошади теснили мужчин и женщин с корзинами и останавливались то перед одной, то перед другой лавкой, пока лавочницы торговались с продавцом дров.

      Компания, с которой я познакомился в винной лавке г-жи Ли, состояла из невероятно разнообразных и интересных людей. Бывало, что я проводил время с богатым ламой, бедным крестьянином-боа, еще более бедным чжунцзя, людьми из Лодяня, зажиточными землевладельцами-наси из близлежащей деревни и караванщиком-миньцзя. В другой раз моими собутыльниками могли оказаться богатые тибетцы, белые ицзу и причудливая смесь представителей других местных племен. Богачи и влиятельные люди здесь не брезговали обществом бедняков, а те, в свою очередь, держались с ними без раболепства и низкопоклонства. Все спокойно пили свое вино, курили и беседовали, если в состоянии были понять друг друга. Почти всегда меня угощали вином, после чего мне приходилось отвечать тем же. Поначалу я несколько раз совершил бестактность по отношению к собеседникам, показавшимся мне чересчур бедными, попытавшись заплатить и за свой заказ, и за те напитки, которыми они меня угостили. Каждый раз за этим следовала быстрая и неприятная реакция.

      – По-вашему, я недостоин того, чтобы угостить друга вином? – возмущенно воскликнул один из них.

      – Вы что, считаете меня нищим? – вскипел