Попросил дать ему задание, любое, потому что жаждал свершений. Не получилось, не дали. Попросил опять — с тем же результатом. Ну, и что теперь? У него и дома полно дел, лучше бы в театр отлучился, на тренировку сходил, а тут сиди, как замурованный, день за днем; уйти нельзя, а останешься — впору волком выть от скуки: «будьте людьми, дайте хоть какую-нибудь работу»!
Ну, что ты с ним, с таким, будешь делать? Показали курилку, столовую… другой бы понял намек: книжку, что ли какую-нибудь почитал, вот женщины, например, вяжут тихо под столом, и у многих уже и шарфы, и джемпера… а у этого руки работать чешутся!.. Выдали стопку должностных инструкций. Изучай. Изучил. И опять с вопросами о работе лезет. Шефа же нет как нет. Сиди и жди.
Дима действительно вскоре уселся за свой стол, обложившись со всех сторон английскими словарями, и начал что-то строчить в общей тетради. Ну, слава всевышнему, вроде как угомонился, решили сотрудники, нашел себе какое-то занятие. Какое? А они не спрашивали. Сидит человек на своем месте, что-то пишет, думает, нет-нет в толстые словари заглядывает — одним словом — работает.
Громов же действительно нашел себе занятие: он вознамерился написать рок-оперу по мотивам собственного рассказа «Разорванный круг», да не просто так, а в стихах и на английском. Позволю себе заметить, забегая вперед, что идея состоялась, и через много лет означенная рок-опера благополучно вышла на диске с музыкой, вокалом, сольными партиями, дуэтами и хорами, аранжировкой — то есть по всем правилам. Выполнил эту работу композитор Алексей Горбов.
Вообще говоря, любой переводчик скажет вам, что описанная выше ситуация невозможна в принципе, что русскоязычный автор просто неспособен грамотно написать художественный текст на аглицком. Да еще в стихах! Но Громов-то этого не знал! Не знал — и потому сделал.
Позднее, конечно же, грамотные переводчики по данному тексту прошлись, подчистили, подправили… Потом прошло еще сколько-то времени, и, перечитывая свое творение, Дима нашел в нем еще несколько «глюков», пропущенных профессионалами. Но доделки, доработки — дело десятое. Основной же текст был написан на первом рабочем месте Дмитрия Громова, в том самом «НИОХИМе», за «бесперспективным» столом.
Когда работа над рок-оперой уже подходила к концу, объявился-таки шеф, но его появление ни в коей мере не разогнало прижившуюся здесь скуку и, что более важно, не помешало завершению эпохального труда. Так что, если поначалу Дима и надеялся, что, поступив на работу, занятый новым делом, наконец-то бросит курить (к сигаретам по-настоящему пристрастился в институте, хотя и в школе изредка покуривал) — то теперь, покрутившись в сонном царстве, он пришел