Эйвери обернулась и увидела, как выпрямляется, выбираясь из зарослей, новый садовник. На вид ему было лет шестьдесят, но он все еще сохранял силу и гибкость, заработанную годами тяжелого физического труда, а из-под жутко потрепанной шляпы, которую по-хорошему следовало бы конфисковать на таможне, глядели пронзительные голубые глаза.
– Доброе утро, мисс Каллен. Ну разве сегодня не отличный денек?
– И вам доброе утро, мистер Уэллс. Да, погода сегодня просто замечательная, и, как я вижу, вы уже успели неплохо потрудиться.
– Зовите меня просто Тед, – улыбнулся садовник, отчего ей сразу же на ум пришли кинозвезды пятидесятых.
В молодости он наверняка был таким же – чертовски красивым и убедительным, с легкой чертовщинкой в лукаво прищуренных глазах.
– И вы всегда так счастливы, когда рисуете?
Эйвери вдруг почувствовала, что краснеет. Это совершенно не его дело, но ей почему-то казалось, что она должна ответить. Ведь больше у нее никого нет, нельзя же сваливать все на Маки. У той и так хватает забот с подготовкой к собственной свадьбе, переделкой гостиницы под театральную школу и открытием обычной школы. Так что подруге есть чем заняться, и не стоит понапрасну ее волновать рассказами о себе и Маркусе. А миссис Джексон, второй близкий человек в ее жизни, так сильно стремится ее защитить, что наверняка отругает уже за одни мысли о Маркусе.
А мистер Уэллс, с первого же дня общения на форуме, а потом и когда приехал сюда всего пару дней назад, сразу же завоевал доверие Эйвери.
– Просто я кое-кого встретила, – немного смущенно признала она. – И теперь пытаюсь понять, получится ли у нас что-нибудь.
– И какой он? Ты ему доверяешь? Эйвери лишь пожала плечами:
– Хороший вопрос. Я почти ничего не знаю о нем, хотя уже успела на практике убедиться, что он очень настойчивый и цепкий.
– Звучит неплохо.
– Это как посмотреть. Он хочет выставить отцовскую коллекцию на торги и упрямо отказывается слушать, когда я говорю, что не собираюсь ее продавать.
– А эта коллекция находится прямо здесь? – спросил он, поправляя шляпу.
– Нет, в Лос-Анджелесе.
– А есть какие-то конкретные причины, почему ты не хочешь ее продавать? – уточнил Тед.
Эйвери плотно сжала губы. И почему всем кажется, что она прямо-таки обязана продать эту коллекцию? Разве они не понимают, как много она значила для отца?
– Он работает на «Ваверли», и я не сомневаюсь в их профессиональных навыках. А что до причин, по которым я не хочу продавать коллекцию, то они слишком личные, – ответила Эйвери, даже не пытаясь скрыть легкого раздражения.
Тед Уэллс улыбнулся и кивнул:
– Личные так личные. Но, судя по тому, что мне доводилось слышать, «Ваверли» действительно неплохо разбираются в своем деле. И если тот парень, о котором ты говорила, действительно