«Я был отчаянно провинциален…». Фёдор Шаляпин

наконец, после долгих усилий, они сложили фразу: la notte e gessi bella, сue dormire peccato.

      – Ночь так хороша, что спать грешно.

      Эти разговоры на русско-итальянском языке очень забавляли балерин и не менее – меня.

      Вскоре Торнаги, девушка, которая так нравилась мне, заболела. Я начал ухаживать за нею, носил ей куриный бульон, вино и, наконец, уговорил ее переехать в дом, где я квартировал. Это облегчало мне заботы о ней. Она рассказывала мне о своей прекрасной родине, о солнце и цветах. Конечно, я скорее чувствовал смысл ее речей, не понимая языка.

      Однажды, кажется, при Мамонтове, я сказал, что если бы знал по-итальянски, то женился бы на Торнаги, и вскоре после этого мне стало известно, что Мамонтов оставляет балерину в Москве.