– Было – ждал. И обнадеживал – есть руда.
– Вот видите! И тут Талнах. Какая-то сиротская партия, на которую никто серьезно не рассчитывал, вдруг натыкается на рудное тело невиданной мощности. Ставят рядом другую скважину – ещё больше! И так далее. Сразу перед комбинатом встаёт вопрос: на чём остановить выбор, куда бросить средства и оборудование? Имангда – надёжно, содержание металла не такое ошеломляющее, но вполне достаточное. И руду можно брать открытым способом, не строить километровой глубины рудники. Но Талнах – рядом с городом, руда богатейшая. И Имангда консервируется. А что бы вы сделали на месте Шубина?
– Подготовил бы какие-то итоговые данные и представил на техсовет комбината. Или кто там должен был решать этот вопрос?
– Вы никогда не сделаете карьеры. Что значит подготовить такие данные? Значит, нужно их защищать, доказывать, что Имангда экономически целесообразней. То есть ссориться с большим начальством, для которого Талнах – «самое-самое», «жемчужина Заполярья», как тогда говорили. И тут Шубин делает гениальный ход! Догадались?
– Нет.
– Подумайте, это же очень просто! Вы – Шубин. Вам пятьдесят, вы давно уже поняли, что Отто Юльевича Шмидта из вас не выйдет, и ваша цель – карьера, просто карьера! Ну? Придётся подсказать. Вы скрываете данные ключевой скважины!
– Каким образом? И зачем?
– При той суматохе, которая здесь в то время царила, особого труда это не составило. Просто не включил скважину в объём работ. Кому тут было его контролировать?.. А зачем… Он рассуждал так. Если Талнах окажется мыльным пузырём, шум быстро утихнет, и Имангда будет доразведана под его, естественно, руководством. А если Талнах действительно жемчужина Заполярья, спорить тем более глупо. Расчёт оказался точным. В ноябре партия была ликвидирована, а уже в мае следующего года Шубин становится начальником экспедиции. А дальше всё просто: засылаем отряды к Ледовитому океану, организуем гидрогеохимические партии, группы математического анализа – в ногу с веком шагаем! А между тем десять лет вкладываем в Талнах бешеные деньги, потому что заикнуться об Имангде значит признаться в собственном… Даже не знаю, как это назвать. Считайте сами. Пусть даже десять миллионов стоили бы эти сто двадцать километров дороги. Ещё миллионов сорок – вскрыть рудное тело и обустроить инфраструктуру. Пятьдесят миллионов максимум. А на Талнахе проектная стоимость первого рудника «Маяк» была шестьдесят миллионов рублей, второго, «Комсомольского», около двухсот, а сейчас и третий собираются строить, «Октябрьский», тоже миллионов на двести. Двести минус пятьдесят – сто пятьдесят миллионов