Лицо-маска Ивы чуть наклонилось так, что на его лунном сиянии отразился золотой свет свечи, рот раскрылся – чёрный, жуткий, выпустил шелестящий выдох и произнёс чуть слышно:
– Благодарю тебя. Прости что потревожила, мой король. Они узнали всё, что хотели знать.
Внезапно исчез светлый столп, столик затрясся мелкой агонической дрожью, стала шипеть и гаснуть свеча. Белое лицо стало меркнуть, чёрный рот скривился, словно от боли, и тут же раздался пронзительный, как птичий, крик: «Алоиз!».
Моментально раздёрнулись шторы, зажглись электрические люстры, к трону мчался бледный от волнения Алоиз, прижимая к себе что-то лёгкое, серебристое, серое. Он кинулся на колени перед хозяйкой, безвольно сползавшей с жёсткого сидения, укутал её в длинное меховое манто и бережно поднял на ноги. Ива закрывала глаза длинной, чуть дрожащей ладонью, и секретарь немедленно повёл её к выходу.
Ассистенты, до той минуты сидевшие в оцепенении, стали подниматься со своих мест; миссис Глейн, едва встав, зашлась в истерике, выкрикивая: «Я не чувствую рук! Мои руки!». Джентльмены чуть неверной походкой направились каждый в свой угол, и их тут же обступили любопытные, которые также находились в некотором роде шока.
Неучтиво, против своего обыкновения, Алоиз отстранял с дороги почитателей духовидицы:
– Вот так, вот так, госпожа, вот так. Нас ждёт авто, сейчас мы уедем отсюда…
Как только дверь за ними затворилась, общество, слегка пришедшее в себя после пережитого, принялось бурно обсуждать увиденное. Несмотря на предложенный ужин, лорд Карниваль и мистер Флитгейл тут же покинули дом, и миссис Глейн пришлось отдуваться за всех, перемежая свой рассказ нюханьем уксуса, принятием рюмочки шерри и поисками свежего платка.
Единственным скептически настроенным слушателем казалась мадмуазель Зулейка. Которая, впрочем, тоже вскоре покинула общество.
Глава 3. «За столом Ивы»
Ива, в дорожном бархатном платье, в маленькой шляпке с очень густой вуалью в мушках, была уже готова покинуть ателье, когда внизу послышался громкий, настойчивый стук в дверь, невнятное щебетание Алоиза и решительные шаги по лестнице.
Дверь распахнулась, в проёме мелькнуло испуганное лицо секретаря, а затем появился средних лет господин в недорогом твидовом костюме, крепко сложенный и осанистый.
– Мисс Ива? Прошу простить моё вторжение, но, увы, дело не терпит отлагательств. Старший инспектор Скотланд-Ярда Суон.
– Сегодня я не принимаю, инспектор. Я уезжаю и возобновлю приёмы не ранее чем через месяц, – сдержанно произнесла Ива, с неудовольствием глядя на незваного посетителя.
– Увы, мисс Ива, боюсь, что вам не придётся сегодня уехать. Дело серьёзное и отлагательств не терпящее. Сегодня утром миссис Робинсон была найдена убитой у себя на квартире.
– Я не знаю никакой миссис Робинсон, – проговорила ясновидящая холодно,