Посторонний человек послушает их, подумает и решит, что попал в кружок психопатов-садистов. Очередной рассказ о расплющенном черепе человека, на спор положившего голову под асфальтовый каток, или о человеке, оседлавшем швабру и вылетевшем на ней в окно, сопровождается смехом. Единственная мысль – не дай бог, не дай бог попасть к этим докторам.
Но это всего лишь один из способов не сойти с ума от того, на что приходится смотреть каждый день.
Давно прошу бывших коллег. Записывайте свои истории, читатель найдется. Многих они веселят, многие содрогаются от профессионального цинизма. Но даже самая негодующая публика слушает и просит еще. Знаю, как трудно заставить врача написать пару лишних строк. Писать им приходится постоянно. Истории болезни, справки, эпикризы. Один из знакомых докторов, товарищ не без странностей, вообще стал писать в ежедневных дневниках всего четыре слова, и те умудрялся сокращать. Его запись выглядела примерно так: «Жалоб нет, физ. отпр. в N». (Имелись в виду физиологические отправления). По сути он прав. Жалоб нет – ничего не болит. В то же время подразумевается, что человек может жаловаться, значит, он в сознании, с головой у него в порядке. А наличие мочи говорит, что сердце достаточно хорошо гоняет кровь, легкие насыщают ее кислородом, а почки эту кровь фильтруют. И нормально работает кишечник. Но только руководство не одобряло краткости, заставляя десятки раз в день переписывать одни и те же слова. Так надо, так положено.
Составитель сборника решил взять на себя задачу записать отдельные рассказы своих знакомых врачей. Тех, кто ежедневно сталкивается с критическими состояниями, когда рядом могут быть боль и радость, горе и смех. Никакого связного повествования в этих записях нет. Тут вы не найдете историй о героической работе, о спасенных человеческих жизнях. Если вам в жизни везло и вы никогда не сталкивались с подобным, то все это покажется вам каким-то фантастическим бредом. Но поверьте, это постоянно происходит в реальной жизни, а описанные персонажи живут где-то рядом, пусть в каком-то параллельном с вами мире. Жизнь порой фантастичнее вымысла.
Сюжета отдельных историй с лихвой хватило бы на целый роман. Но каким бы ни было драматическое произведение, пересказать его за короткий промежуток свободного времени не удастся. Интересные истории повторяются порой по много раз, поэтому при рассказе убирается все лишнее, все второстепенные детали. Автор старался как можно точнее передать устную речь рассказчиков. Большинство историй как были рассказаны от первого лица, так и были записаны. Это вовсе не означает, что автор был непосредственным участником всех описанных событий. Отсюда краткий стиль изложения, короткие фразы, и главное – обилие народной лексики. Старался по возможности сократить ее количество. Но полностью от нее избавиться не удалось, за что заранее приношу извинения.
Пьесы для анатомического театра
Пьеса первая
Место действия – Амурская область. Поселок в тайге. Морг сельской больницы – простая деревенская изба с русской печью. Патологоанатом приезжает на гастроли раз в неделю, в распутицу на вертолете. В штате морга числится одна бабка – она же и сторож, и ответственная за все. Морозы зимой под 40. Бабка должна протапливать морг. Иначе врач может отказаться разрубать топором замерзшие трупы. За 2 дня до приезда врача бабка начинала топить печь. В остальное время – пила. Однажды потеряв счет часам, вспомнила о своих обязанностях только вечером, накануне приезда доктора. Русская смекалка не подвела. Бабка затопила печь и, чтобы ускорить процесс оттаивания, вокруг нее поставила на ноги десяток трупов. Размораживать. Подтаявшие тела начали обмякать и шевелиться. Кто-то из местных проходил мимо. Увидел, что в морге горит свет, заглянул в окно… Односельчане, поминки по которым справлялись уже неделю, двигались у печи.
Дальнейшее в XXI веке вообразить трудно. Но источник заслуживает доверия. Мужики в деревне срубили все осины. Заточили колы. Бросились к моргу. Выбили стекла и под окнами стали поджидать нечисть. До рассвета зайти внутрь боялись. К счастью, к утру трупы оттаяли и мирно лежали на полу. Проткнутых осиной, говорят, среди них не было.
Пьеса вторая
Кабинет начмеда на втором этаже. В коридоре очередь. Идет запись на плановую госпитализацию. Входит посетитель. Через пару минут из кабинета слышен крик, звон разбитого окна, скрип сдвигаемой мебели. По коридору бегут два санитара с каталкой. Заскочив в кабинет, выкатывают оттуда окровавленное тело со сломанными конечностями и увозят к лифту. Из кабинета выходит начмед в испачканном кровью халате и приглашает следующего. Ни одного следующего в коридоре уже не было. Очередь засеменила к выходу. Объяснять, что из окна кабинета самый легкий доступ на козырек над приемным отделением, было некому. А также то, что на этот козырек во