Скоро мама привезла из детского дома сестричку, и та меня не признавала – забыла совсем. За войну забыла. А я так был рад, что у меня снова есть сестричка.
Пришел из школы и обнаружил спящим на диване вернувшегося с войны отца. Он спал, а я вынул у него из планшета документы и прочел. И понял – это отец. Я сидел и смотрел на него, пока он не проснулся.
У меня все время дрожали коленки…
«Закрой глаза, сынок… не смотри…»
Володя Парабкович – 12 лет.
Сейчас – персональный пенсионер.
Я рос без мамы…
Никогда не помню себя маленьким… Мама моя умерла, когда мне было семь лет. Жил у тети. Пас коров, заготавливал дрова, гонял лошадей в ночное. Хватало дел и на огороде. Зато зимой катались на деревянных санках и самодельных коньках, тоже деревянных, подбитых железками и подвязанных к лаптям веревками, ходили на лыжах из досок и клепок развалившихся бочек. Все делал себе сам.
До сих пор помню, как я надел первые свои ботинки, купленные отцом. И какое было горе, когда поцарапал их сучком в лесу. Мне так их было жалко, что я думал: лучше бы порезал ногу – зажила бы. В этих же ботинках я уходил с отцом из Орши, когда город бомбили фашистские самолеты.
За городом они нас расстреливали в упор. Люди падали на землю… В песок, в траву… «Закрой глаза, сынок… Не смотри…» – просил отец. Я боялся смотреть и на небо – там было черно от самолетов, и на землю – везде лежали убитые. Близко пролетел самолет… Отец тоже упал и не поднялся. Я сидел над ним: «Папа, открой глаза… Папа, открой глаза…». Какие-то люди кричали: «Немцы!» – и тянули меня за собой. А до меня не доходило, что отец больше не встанет, и вот так в пыли, на дороге, я его должен бросить. На нем нигде не было крови, он просто молча лежал. Меня от него оттянули силой, но много дней я шел и оглядывался, ждал – отец меня догонит. Просыпался ночью, просыпался от его голоса… Я не мог поверить, что отца больше у меня нет. Так остался я один и в одном суконном костюме.
После долгих скитаний… Ехал на поезде, шел пешком… Забрали меня в детский дом города Мелекесса Куйбышевской области. Несколько раз пытался удрать на фронт, но каждый раз это оканчивалось неудачей. Ловили и возвращали. И, как говорится, не было бы счастья, да несчастье помогло. В лесу, при заготовке дров, я не удержал топор, он отскочил от дерева и угодил мне по пальцу