Видите, как много может дать простая толпа в вагоне метро? А вы говорите… Только… Что это было? Опять эти вспышки света? Кто-то улыбнулся кому-то незнакомому? Кто-то сказал доброе слово? Кто-то начал тихо и просто повторять про себя молитву? Да, мы слишком отвлеклись на плакаты, в нашем деле нельзя расслабляться. И запах, что это за запах…
Ну что же, коллеги, я думаю, я показал вам достаточно. Не пора ли вернуться к нашему пиршеству? Да нет, как вы могли подумать, я не бегу с поля боя, да за такие слова я тебе ща!
Только потом я вспомнил, что это был за запах. Так пах тот старик, в бараке. Но он-то здесь причем? Он давно сгнил в общей могиле, его имени никто не знает на земле… Странно.
4.
Ну а теперь, пожалуй, можно разобраться и с этим их хваленым новшеством – теологической комиссией. Не такое уж, впрочем, это и новшество, чтобы так с ним носиться – подобные комиссии были у нас в ходу первые несколько столетий (по земной хронологии) после того Происшествия с Крестом. Вечно это советское управление изобретает велосипед!
Признаться, это возмутительное Происшествие и в самом деле заставило наших разжиревших теоретиков побегать. Как водится, тут были нужны два объяснения – одна версия для руководства, а другая для внешнего мира, излагающая полуправду-полуложь в наиболее выгодном для нас свете. Младший бесовский состав, к которому я тогда принадлежал, должен был, как обычно, получить сплав одного и другого, а пропорции зависели от степени допуска. Ну, разумеется, внешняя версия постоянно модифицируется в соответствии с духом времени, чтобы человек, оттолкнув вчерашнюю ложь, немедленно оказался в объятиях лжи сегодняшней, а то бы и встал в ряды созидателей лжи завтрашней, еще более изощренной и действенной.
Так вот, в те времена я был всего лишь подающим надежды молодым искусителем. Моя несомненная гениальность еще не была распознана нашим прозорливейшим начальством (признаться, оно и до сих пор, хм…), так что на доступ к внутренней версии я рассчитывать никак не мог. Помню, сколько бессонных ночей (ну, впрочем, мы и так никогда не спим) провел я в темницах у изголовья приговоренных христиан или на загородных виллах, где между пятой и шестой переменами блюд решалась их судьба. Я пытался понять, что в поднятых снизу инструкциях отражало подлинную точку зрения низов, а что было частью пропагандистской кампании.
Разумеется, версия самих христиан с этим бредом про любовь, самопожертвование и искупление грехов отметалась сразу. Но что, что на самом деле?
Только несколько веков спустя я узнал, что внутренняя версия укладывается всего в одно слово: «неизвестно». Нашим теоретикам так и не удалось пока найти подходящее объяснение тому, что