– Ладно, может быть, – поспешила согласиться я. – Давай рассказывай дальше. Что это был за яд?
– А хрен его знает! – Гурьев пожал плечами. – Мне называли его, но я не запомнил. Там какая-то химическая чертовщина, три-хлор-метил-этил… Мозги на этом вывихнешь.
– Так, понятно, – я кивнула, хотя по-прежнему ничего не понимала. – А при чем же здесь Надежда Андреева? Арестовывали бы того, кто подсыпал ему этот яд, а не хозяйку ресторана!
– Так в том-то и дело, что в милиции думают, будто это она и подсыпала яд, – сказал Валера Гурьев тоном воспитателя детсада, объясняющего маленькой девочке элементарные вещи. – Подсыпала во время обеда, которым кормили санитарного врача после осмотра им ресторана.
– Однако! – возмутилась я в ответ. – Наши правоохранительные органы не любят слишком долго искать подозреваемых.
Но Валера, казалось, не уловил моей иронии.
– Понимаешь, Ирина, – сказал он грустно. – Улики против Надежды Андреевой у милиции неоспоримые. Я выяснил совершенно точно, что в тех пробах, что брал Верейский и доставил в лабораторию его начальник, анализ обнаружил вот этот самый яд, три-метил-хрен знает что, который был найден в теле Верейского судмедэкспертизой. Так что теперь милиция Надежду Андрееву ни за что не отпустит, ни под залог, ни под подписку о невыезде. Улика против нее классическая, как в учебнике по криминалистике.
Я продолжала молча таращить глаза на Валеру, не зная, верить ли мне своим ушам.
– А у милиции было вообще очень мало проблем с раскрытием этого преступления, – продолжал между тем Валера. – Примерно через полтора часа после того, как произошло это ДТП, где погиб Верейский, в милицию позвонил некто по телефону доверия. Солидный мужской голос, начальственные интонации… Сообщил три вещи: во-первых, в теле Верейского надо искать вот этот самый три-хрен-метил, во-вторых, что санитарный врач обедал в ресторане «Олененок», а в-третьих, предложил непременно позвонить на городскую санэпидстанцию, где покойный работал, и затребовать результаты анализов проб, доставленных из ресторана «Олененок». Милиция сделала все, как ей посоветовали, и действительно, в пробах из ресторана обнаружили тот же самый яд, что и в теле санитарного врача.
– То есть как это яд в пробах? – проговорил ошалело Павлик. – Мы же все, чем угощали врача, ели вместе с ним!
– Что ели? – непонимающе спросил Валерий Гурьев.
– Обед этот мы ели! Вместе с санитарным врачом! Он еще выламывался, как придурок, ничего не хотел в рот брать, а его уговаривали. Если его отравили чем-то с этого обеда, почему ничего не случилось с нами?
Тут мы все замерли с открытым ртом, и меня, как и остальных, вдруг начало мутить, словно у всех нас начались симптомы отравления.
– Черт бы побрал эти рестораны! – процедил сквозь зубы Павлик. Вид у него был совершенно зеленый, казалось, еще немного, и его стошнит. – Приходишь туда,