Иуда появляется перед нами сначала в рассказе автора о нем. И оказывается, что слава о нем такова, что даже люди дурные осуждают его. Иуда постоянно уподобляется какому-нибудь животному, которое навряд ли может вызвать положительные ассоциации у читателя. Он – скорпион, который тихо влезает в дом, он появляется незаметно и «уползает». Петр позже сравнит его с осьминогом, и рядом с Иисусом, олицетворяющим красоту и кротость, он будет казаться ужасным чудовищем. Сама внешность Иуды, данная ему автором, кричит о двуличности: лицо его двоится, одна сторона «живая, подвижная» с «черным, остро всматривающимся глазом», другая – «мертвенно-гладкая», с глазом слепым, не реагирующим ни на свет, ни на тьму. Автор как бы говорит, что мертва половина души Иуды, ведь глаза – зеркало души. Иуда постоянно лжет, превращая свои рассказы в смешные и одновременно страшные сказки. Но Иисус спокойно и милостиво принимает Иуду, поэтому смиряются с ложью и другие ученики. Тем более, что за ложью нет дурных поступков. При этом сам Иуда жалуется, что ему лгут все окружающие, постоянно обманывая его доверие. Но вот наступает перемена в отношении Иисуса к Иуде. Жители одного городка, в котором произнес свою проповедь Иисус, несправедливо заподозрили его в краже козленка. Иисус отворачивается от Иуды после того, как тот осудил их. И здесь начинается не только новый этап в развитии отношений учителя и ученика, но и начинается авторский спор с тем, что евангелие дает нам как неоспоримую истину. Ведь Иисус у Андреева такой же, каков он в Новом завете, и здесь он – носитель принципа недопустимости суда одного человека над другим. Автор же здесь явно становится на сторону Иуды, показывая его обиженным.
Следом происходит случай, когда Иисусу с учениками удается спастись от разгневанных иудеев только благодаря тому, что Иуда своей ложью отвлекает толпу. И опять Иуда ждет похвал и благодарности, ведь он рисковал своей жизнью ради учителя, но Иисус разгневан, он против любой лжи, какой бы ни была ее цель. И опять автор явно на стороне своего героя, он прямо заявляет об этом фразой «правым оказался Иуда». Он отдает своему герою возможность уличить Фому в непоследовательности его обвинений в том, что дьявол научил Иуду солгать: «Значит, дьявол научил меня? Так, так, Фома. А я спас Иисуса? Значит, дьявол любит Иисуса, значит дьяволу нужен Иисус и правда?» Мне кажется, сам Андреев здесь, споря со священным писанием, защищает «ложь во спасение». Он жалеет Иуду, показывая его одиночество, тоску, горе. Растет обида Иуды, все более пренебрегает им Иисус. Всем находится место в доме Лазаря, кроме Иуды, которого оставляют на входе. Сам Иисус у Андреева изменяет своему принципу неосуждения и всепрощения. И на возникающий у читателя вопрос, зачем вообще примкнул Иуда к ученикам Иисуса, почему не ушел, автор дает ответ: Иуда любит