В сгущающихся сумерках новоприбывшие остановились перед первым монахом. Тот ничего не говорил, а просто ждал.
Один из путников сбросил капюшон, открыв светлые волосы и бледное худое лицо с чертами, будто высеченными из мрамора, и ясными серебристо-серыми глазами. Столь характерная внешность явственно указывала, что это не кто иной, как специальный агент ФБР Алоизий Пендергаст.
Монах повернулся ко второму путнику, и тот нерешительным движением откинул свой капюшон. Каштановые волосы тут же растрепались на ветру, осыпанные взвихренными снежными хлопьями. Она стояла, слегка наклонив голову, эта молодая женщина, на вид чуть старше двадцати, с тонким лицом, высокими скулами и красиво очерченными губами – воспитанница Пендергаста Констанс Грин. Быстро оглядела все вокруг проницательными фиалковыми глазами и опять потупила их.
Несколько секунд монах смотрел на нее, затем, не говоря ни слова, повернулся и подал знак следовать за ним.
Пендергаст и его подопечная в молчании последовали за монахом по каменной дорожке к главному комплексу. Провожатый миновал вторые, внутренние, ворота и ступил в темные пределы самого монастыря, где воздух полнился запахами сандала и воска. Громадные, окованные железом двери с глухим звуком закрылись за путниками, заглушая вой ветра до неясного шепота. Все трое пошли по длинному коридору, одна сторона которого была уставлена молитвенными мельницами[3] – медными цилиндрами, которые, скрипя, вращались вокруг вертикальной оси, приводимые в движение каким-то скрытым механизмом. Коридор раздваивался, уходя все глубже в недра монастыря. Впереди появился еще один монах, он нес в медных подсвечниках большие свечи, мерцающее пламя которых выхватывало из тьмы древние фрески на обеих стенах.
Коридор, сделав несколько поворотов, придававших ему сходство с лабиринтом, привел наконец в большую комнату. Один ее конец занимала статуя Падмасамбхавы[4], тантрического Будды, подсвеченная сотнями свечей. В отличие от большинства изображений Будды – созерцательного, с полузакрытыми глазами – глаза тантрического Будды были широко раскрыты, в них играла жизнь, что символизировало обостренное восприятие, результат постижения сакральных истин дзогчен[5] и чонгг ран.
Монастырь Гзалриг Чонгг был одним из двух храмов в мире, культивирующих древнюю буддийскую практику чонгг ран – тайное учение, известное немногим посвященным под названием «сокровище изменчивого ума».
У входа во внутреннее святилище путешественники остановились. В дальнем его конце на каменных скамьях, размещенных ярусами, сидели в молчании несколько монахов, как будто ожидая кого-то.
Самый верхний ярус занимал настоятель монастыря, человек примечательной внешности. Его древнее морщинистое лицо было отмечено печатью смешливости, даже веселья. Рядом сидел монах помоложе, также известный Пендергасту, – Цзеринг, один из очень немногих монахов, говоривших