Крушение России. 1917. В. А. Никонов

что они создавались для борьбы с революционным движением снизу, со стороны пролетарских, разночинных масс и их политических партий. И эту задачу они в полной мере решили. Можно вполне согласиться с Глобачевым, который утверждал, что «работа тайных сообществ и организаций в России никогда не была так слаба и парализована, как к моменту переворота»[299]. Но удар по государственности наносился из тех сфер, куда офицерам спецслужб вход был заказан.

      «Если рассматривать роль подполья в смысле непосредственного фактора, приведшего к революции, – она была ничтожна, – справедливо констатировал полковник Мартынов. – …Противоправительственная деятельность за время Великой войны перенеслась, в силу многих причин, в иную плоскость и вовлекла элементы, бывшие до того в «оппозиции», а не в «революции», и включавшие различные «персона грата»; воздействие на них поэтому не могло осуществляться распоряжениями рутинного характера местных властей»[300]. С ним абсолютно солидарен Глобачев, который указывает, что любые решительные шаги против антиправительственных деятелей требовали «санкции по меньшей мере товарища министра внутренних дел или даже самого министра, и такая санкция легко давалась, когда дело касалось подполья, рабочих кружков или ничего не значащих лиц; но совсем иное дело, если среди намеченных к аресту лиц значилось хоть одно, занимавшее какое-либо служебное и общественное положение; тогда начинались всякие трения, проволочки, требовались вперед неопровержимые доказательства виновности, считались со связями, неприкосновенностью по званию члена Государственной думы и проч., и проч. Дело, несмотря на интересы государственной безопасности, откладывалось, или накладывалось категорическое «вето»[301].

      Основные революционеры были выше Васильева, Мартынова или Глобачева и по званию, и по месту в табели о рангах.

      Система органов исполнительной власти России к началу войны была не совершенна, но гораздо более дееспособна, чем в начале XX века. Во время войны, конечно, потребовалась значительная ее перестройка, особенно во фронтовых и прифронтовых местностях. Но в целом организация власти и управления страной была достаточно адекватной и для целей развития экономики, и для целей обороны. Не вижу, каким образом политическая система тормозила модернизацию страны. Никаких разумных оснований для слома государственной машины, а тем более в условиях тяжелейшей войны, не было.

      Глава 3

      Война и власть

      Ведение войны заключается прежде всего в поддержании воли нации к победе в момент высшей опасности.

Шарль де Голль

      16 июня 1914 года фельдъегерь поручик Скуратов поднялся на борт императорской яхты «Штандарт» и вручил Николаю II конверт с известием о том, что накануне в боснийском городе Сараево выстрелами из револьвера молодой серб Гаврила Принцип убил австро-венгерского престолонаследника Франца Фердинанда и его супругу Софи фон Гогенберг. «Штандарт»