Ситуацию в деревне осложняли и два взаимосвязанных обстоятельства: аграрное перенаселение и существование общины, в пользовании которой к началу XX в. находилось 4/5 надельной крестьянской земли. Община господствовала по всей Центральной, Северной, Восточной и Южной России и на Северном Кавказе. Только в западных губерниях преобладала крестьянская собственность на землю. С ходом времени все больше выявлялись недостатки общинной собственности на землю: спасая слабых хозяйственников, община не давала развернуться крепким, работящим крестьянам; способствуя уравнению, она тормозила повышение благосостояния деревни.
Поэтому главным вопросом российской экономики в начале XX в. была проблема расширения модернизационного пространства за счет подключения к нему в первую очередь аграрного сектора. Но форсирование этих процессов замедлялось во многом косностью российской государственной системы, поскольку политическая власть в стране оставалась в руках старой элиты – помещиков и дворян, блокировавших инициативу предпринимателей новой волны, а тем более не допускавших их к принятию политических решений.
В России начала XX в., как и сто лет назад, абсолютная власть (как исполнительная, так и законодательная), контроль за аппаратом управления всеми государственными институтами принадлежали императору. В стране не было ни представительных учреждений, ни элементарных демократических свобод. Мало того что первые политические партии, образовавшиеся в конце XIX – начале XX вв., находились на нелегальном положении, так и экономически окрепшая российская буржуазия не имела не только власти, но и каких-либо реальных политических прав. Было очевидно, что страна оказалась перед выбором: либо пойти на реформирование политической системы, ее модернизацию, отвечавшую духу времени, либо ничего не менять и ждать неизбежных революционных потрясений.
В российском обществе принцип неограниченной самодержавной власти вызывал строгое неприятие. Он мешал формированию гражданского общества, являющегося политико-правовым основанием общества индустриального. Пикантность ситуации заключается в том, что инициировать реформирование самодержавной власти должна была сама самодержавная власть. От императора Николая II ожидали конкретных действий, поскольку программы переустройства политической системы империи в общих чертах были разработаны различными общественными силами, прежде всего земскими либералами. Главной идеей этих программ было введение в органы государственной власти «народных представителей», под которыми подразумевались представители