Было хорошо с ней, было… Как смешно и трогательно она испугалась, когда начались перебои с хлебом.
– Ой! А у нас нет запасов! Ой! Что же будет? Сплошное «ой».
– Ты что, дура?! – кричал он на нее. – Не понимаешь, что это просто головотяпство? Не устраивай паники. Без хлеба не будем!
– Так и молока нет, – всхлипывала она.
– Да! – кричал он. – И молока! Так, моя дорогая, коров доить же некому! У твоей матери-доярки четверо вас, девок, а кто коров доит? Никто! Все в городе, все при часах и маникюре! Не будет молока!
– Так как же? – робко спрашивала Наталья. – А дети?
– Укороти претензии! Детям найдем. Сам пойду доить…
Она потом очень смешно рассказывала, как он кричал «сам пойду доить».
– В самом же деле! Мы ж все деревенские, в городе осели, так откуда ж чему браться? – разводила руками Наталья. – Все при часах.
Наталья – податливая глина. Лепи из нее, что хочешь. Он любил проверять на ней свои мысли.
– Слушай, – говорил он. – Вот завтра, положим, сказали: твое дело, хочешь – молись, хочешь – не молись. Пошла бы в церковь?
– Да ты что! – пугалась Наталья. – Я ж комсомолка! – А это не препятствие!
– А устав? Там же про религиозные предрассудки…
– Другой устав. Терпимость к любому верованию и так далее.
– Тот же самый комсомол, а устав другой? – дотошно так интересовалась.
– Да чего ты к этому прицепилась? Я тебя спрашиваю: пошла бы в церковь?
– Как же пошла, если комсомолка?..
Она смотрела на него любопытными смеющимися глазами, и он утверждался в своей мысли, что нам никак нельзя назад. Что в избранном пути надо быть последовательным и точным. Иначе будет хуже.
Позвонил шофер. Сказал, что у него забарахлило сцепление. Но ребята подправляют, скоро будет. Не горит? Кравчук посмотрел на часы. Пока не горит. Но все-таки поторопись… Мигом домчу, ответил шофер. Хороший парень. Тоже из их деревни. После армии зацепился в Подмосковье, а потом Кравчук ему помог с квартирой и пропиской.
– Вася? А кто же будет хлеб с поля возить? – спросил он его, когда тот пришел к нему в первый раз.
– А