Зато здесь была Лика.
Ррив не знал, радоваться этому, или нет: с одной стороны, без Висмута Лика терялась в присутствии мага и от этого становилась более беззащитной, а с другой – сейчас было не до нее. С каждым днем известия со Стены становились все тревожнее, а последнее письмо, пришедшее вчера во время празднования, заставила Ривелли запаниковать.
Маги Сильвании, на протяжении уже двадцати лет поддерживающие магическую Стену между двумя королевствами, нарушали Первый Закон Равновесия. Верили ли они в него? Понимали, что они творят? Ррив не знал. В свое время он сам не очень-то верил, что Стихии можно исчерпать, но при этом продолжал соблюдать основные догмы магии.
И теперь он точно знал, что Первый Закон – не просто чья-то блажь. Что те, кто его написал, знали, о чем говорят. К сожалению, все попытки переговоров с противником заканчивались в лучшем случае ничем, а в худшем – стычками, все сильнее разрушающими ткань мироздания.
Первый Закон был нарушен. И спустя двадцать лет появились первые отголоски разрушающегося Равновесия.
Стена должна быть уничтожена.
Как можно скорее.
***
Висмут предпочел не провожать сестру, наблюдая за ее отъездом из окон своих покоев. Он знал, что Элиска затаит обиду, но понимал, что не сможет удержать лицо. Пусть ее. Лучше уж так, чем разругаться окончательно на проводах.
После полудня Король прислал записку о том, что ждет его в своем кабинете. Ривелли вчера получил новое послание со Стены, и Висмут не сомневался, что его ждет очередное скучное совещание по этому поводу.
Перед тем, как отправиться к отцу, принц заглянул к Лике. Что уж говорить, подруга тоже нуждалась в утешении. Она ведь действительно долгое время была влюблена в Ливэрна, а теперь оставалась совершенно одна. Раньше она была фрейлиной принцессы – сейчас же она лишилась этого титула. Да, Терра вчера вечером обмолвилась, что возьмет Лику в свою свиту, но многого это не меняло: мачеха Висмута не очень-то любила церемониал и мало его соблюдала, поэтому ее фрейлины часто были предоставлены сами себе. Вместо того, чтобы быть хозяйкой Медного Замка, Королева предпочитала быть хозяйкой Норт-Арении, много времени проводя вне дворца.
Надо признать, ее политика внезапных визитов в уделы давала прекрасные плоды.
Лика обнаружилась в гостиной, отделанной золотом и дубом. Каждый раз, когда принц заходил сюда, он спрашивал себя: возможно ли так, что вкусы Лики сочетали в себе и предпочтения отца – Харина Дирея, ближайшего друга и советника Короля, который везде и всегда искал заговоры, и матери – Вил Тишон, простой крестьянки, которая, окунувшись в мир знати, начала окружать себя золотом? Возможно, это было именно так.
В любом случае, входя в это красно-золотое буйство, Висмут начинал ощущать отголоски головной боли, поэтому долго находиться в этой комнате не мог. К сожалению, в спальне или будуаре придворной дамы ему находиться было нельзя. Полное безразличие к условностям он мог демонстрировать только находясь в компании мачехи.
– Мой принц? –