Все меняется: погода,
Чувство, нравственность и быт,
И политика и мода,
Только лишь не аппетит.
И вот так неумолимо
Мысль довел он до конца…
На стене висит картина
Неизвестного творца..
Сразу, конечно, такое широкое полотно не создашь – переварить надо. А вот поймать идею или пару забойных строк – это элементарно.
Сам я тоже этим приемом пользовался – увидел, «сфотографировал» в памяти и прихватил первые строчки, что на ум пришли. А дальше воображение по воспоминанию зацепившего момента.
Главное – воображение
Однажды проходил по пригородной платформе. В конце перрона одиноко маячила фигура молоденькой девушки. Видимо опоздала на только что ушедшую электричку. Подойдя ближе, я увидел оригинальную картинку:
стоит стройная симпатяшка а у ее ног пустая бутылка из под водки в наборе с консервной банкой. В ее темном рассоле «плавали» несколько килек. Девушка к банке, как и банка к девушке, никакого отношения не имели, – но какова картина!
она меня никак не могла оставить равнодушным.
ДЕВУШКА С БАНОЧКОЙ КИЛЬКИ СТОЯЛА – зафиксировалась в голове не совсем «стройная» по лексике строчка. Придя домой, я тут же продолжил не меняя:
Девушка с баночкой кильки стояла,
Стройная милая очень особа,
Банка у ног её скромно лежала,
Кем-то открытая – явно на пробу.
Четко уложены, плотно, рядками,
Листик лавровый, накинув как шубку,
Кильки, застывшими малость глазами,
Девушке нагло смотрели под юбку!
Картина продолжала стоять в моих глазах, и я уже хотел добавить, что и сам бы не прочь оказаться на месте той кильки или что-то подобное, однако вовремя остановился.
А зачем?
Картина завершена, а все последующие рассуждения могут лишь ухудшить ее. Пусть каждый дорисовывает и раскрашивает ее на свой вкус. Да и вообще всякие добавки-штришки к уже достаточно завершенному произведению – это болезнь начинающих авторов.
Вроде бы все сказано и тут добавка всплывает которая не усиливает, а наоборот смазывает впечатление.
Мое правило:
Чтобы стать поэтом, надо научится ради единства замысла жертвовать несколькими удачными строчками.
Чувства извне
Будучи материалистом, в тонкие материи я особо не верил. Может потому с музой Эрато у меня отношения не сложились. Несколько любовных стишков и все.
Брошен был моими музами как несерьезный претендент на спутника жизни. Все шуточками отделывался. посвящая музам короткие комплименты:
Нет! Не забыть мне изумительные строчки!
На лямках у твоей ночной сорочки.
– — —
Не раз, не два с тобою было мне приятно,
Занятно, – что это было все бесплатно!
А потом жизнь закрутила своей неустроенностью, переездами, службой в Советской Армии. Череда встреч