Вертикальный мир. Татьяна Костина

жены и матери. Если же кто-то из неравнодушных приходил к ним погостить и Тали оказывалась дома, одного взгляда этого человека было достаточно, чтобы она прочитала все его намерения. «Он смотрит на меня, как на физический объект, он говорит, что голубые глаза – прекрасны… Но почему же он не замечает того океана, который живёт внутри меня? Почему ему не интересны мои мысли, с которыми я гораздо больше себя отождествляю, чем с этим телом? Почему мои слова не находят отклика в разговоре? Отчего рядом с ним мне проще молчать, чем поддерживать неинтересные темы? Почему ему неважно то, что тревожит меня, что не даёт покоя ночами, что заставляет рыдать от отчаяния или ликовать от счастья? Как можно искать со мной встречи только оттого, что ему приглянулось моё лицо? Ведь это тело – лишь ничтожная часть меня, а настоящее существо спрятано глубоко внутри. Нет! Я не хочу, чтобы было так! Он разглядывает внешний облик и думает, что видят меня… Если бы он только знал, как сильно ошибается, как обманывает себя! Я начинаю презирать это тело, потому что оно врёт обо мне! Как это несправедливо! Я бы хотела, чтобы всё имело ту ценность, какой обладает на самом деле, иначе мир кажется перевёрнутым с ног на голову…»

      Родители Тали всегда были добры и терпимы к ней, даже регулярные и длительные отсутствия днями и ночами прощались ей. Иногда девушке казалось, что они чего-то боятся, и это «что-то» не позволяет им удерживать её, хотя, впрочем, удержать Тали было невозможно…

      Глава IV

      Странная встреча

      Тянулись долгие дни, а Тали проводила их, как обычно, лёжа в потаённом ущелье, о котором знала лишь она, и глядя в лёгкое безоблачное небо. Длинные, прямые, упрямые волосы её струились среди камней золотисто-белыми потоками, а нежно-голубые глаза были наполнены до краёв восхищением и печалью. Она не замечала, что её тело дрожит от холода на влажной суровой постели и многочисленные неровности впиваются в бока. Всё, что окружало Тали, было столь совершенным и гармоничным, что приводило в изумление и восторг. Камни, твёрдые и неподвижные, служили опорой её телу, вздымаясь над нею двумя отвесными стенами, создавали затемнённый коридор. А на их гладкой, холодной поверхности блестели, переливаясь в утренних лучах, капельки воды. Рядом тоненький, еле заметный ручей прокладывал себе дорогу вниз, к равнине. Небо, заглядывая в это небольшое убежище, меняло цвет по мере наступления дня; пространство над самыми высокими вершинами облачилось в одежды из разорванного тумана. И как бы пристально ни вглядывалась Тали в прозрачную синюю глубину, она не могла различить границ этой бездны…

      Капельки зажглись алмазным сиянием, и над ущельем показалось горячее пламя Великого Светила. Тали остановила взгляд на хрустальной росинке, спрятавшейся в небольшом углублении плоского горизонтального камня. Сначала капля была обычной и неприметной, но потом внутри неё засияли цветные полосы, и она превратилась в маленькое подобие солнца. Тали затаила дыхание, разглядывая чудесное зрелище.

      Солнечный