М. – город русских цариц, откуда повелась романовская династия. Отсюда разоренная Смутным временем Русь получила чудотворную женственность. Отсюда первый Романов, царь Михаил Федорович, взял в жены красавицу Евдокию Стрешневу, которая родила ему сына Алексея Михайловича, отца будущего Петра Алексеевича. А Петр из этих же мест взял жену Евдокию Лопухину. И этот клочок голубого неба в голых вершинах, домашний цветок на окне, золотые стрелки часов на черном циферблате – все дышит мистикой русской жизни, началом и завершением царств, расцветом и гибелью династий, великим торжеством и ужасной трагедией.
В этих неясных раздумьях Бекетов вышел к белым стенам Свято-Георгиевского монастыря, где его принял в архиерейских палатах настоятель отец Филипп, который являлся для Бекетова единственным собеседником в его добровольной ссылке.
Они сидели под образами и пили чай с медом, вкушая горячие булочки монастырской выпечки, которые на фарфоровом блюде поставила на стол безмолвная келейница.
– Я вот думаю, отец Филипп, не случайно из этого городка явились две царицы. Что-то особенное, таинственное дышит здесь, какой-то дух витает, если русские цари искали здесь своих суженых. Что это, отец Филипп? – Бекетов отпивал чай из нарядной фарфоровой чашки, глядя на белобородое, крестьянское лицо настоятеля, на котором труды и заботы положили тяжелые морщины. Среди этих утомленных морщин, из-под седых бровей, радостно сияли немеркнущие синие глаза. – Как это объяснить, отец Филипп?
– Это место, Андрей Алексеевич, благословенно. Над этим местом длань Божья. Я замечал, что в августе, когда ночи темны, здесь, над холмами, воздух светится, и кажется, что в полях идет прозрачная женщина. Быть может, душа царицы. Здесь, в народе, такие женские лица встречаются, что хоть иконы пиши. К нам в монастырский храм девочка приходит, у которой дар. Она ручку к погасшей свече протянет, и свеча загорается. У нас женский хор бесподобный, с ангельскими голосами. Слушаешь, и слезы текут от такой красоты.
– Быть может, отец Филипп, отсюда снова будет явлена дивная женщина? Почему же три века она не являлась?
– Значит, ждет своего часа. Чудо, оно дремлет в народе, ждет своего часа. Будет явлено по воле Божьей. В народе много что дремлет и ждет часа, чтобы явиться. Иной раз кажется, что в народе поселился зверь, того и гляди, сам себя разорвет. А иной раз кажется, что только Россия со своей святостью – миру спасение. – Отец Филипп не старался объяснить Бекетову тайну жизни, а только свидетельствовал, что тайна существует.
– Похоже, сейчас, отец Филипп, в народе и впрямь явился зверь. Дремал, дремал да и проснулся, как косматый медведь, встал на задние лапы. Что говорят люди на папертях? О чем шепчутся богомольцы? Что ждет?
– Один