– Это Вы меня таким видите, Джеймс. На деле у меня здесь нет материальной формы – я виден только тем, кто понимает мою сущность и в ком я нахожу отклик. Судя по всему этому, – заметил он, очертив рукой внутренний двор, – меня Вы понимаете как раз-таки лучше всего.
– И чем Вы являетесь? – спросил с недоверием Джеймс.
– Я – милосердие, – вновь представился Саймон.
– Милосердие? – горько усмехнулся Джеймс, – Я думал, это одна из добродетелей, а не то, что приводит к таким исходам, – заметил он.
– Это и есть милосердие, Джеймс, – серьёзно ответил доктор, – Одной помощи близкому мало – может, и Вам от того лучше станет. Мне кажется, что истинное милосердие несёт в себе самопожертвование – потому я Вами и впечатлён. Проделывать такую работу и всё ещё оставаться человеком должно быть настоящим испытанием, – пожалел своего собеседника Саймон.
– Я давно уже не человек, – едва слышно пробормотал Джеймс.
– Адмирал, я хотел у Вас кое-что попросить, – не стал спорить Саймон, – Позволите ли Вы сопровождать Вас в дальнейшем пути? Мне нужен способ перемещения, и, помимо этого, доступ к заражённым Древним очень бы помог моему исследованию, – аккуратно проговорил доктор, наблюдая за реакцией Джеймса, – Конечно, я буду рад помочь Вам и Вашему кораблю всеми полученными и проверенными мною промежуточными результатами – возможно, это поможет и Вам достичь Вашей цели.
Джеймс впился взглядом в Саймона, обдумывая предложение. Когнитивный шум, доносивший до него информацию от других своих вариаций, убеждал капитана удовлетворить просьбу доктора.
– Хорошо, доктор Карн, – согласился адмирал, – Я позволю Вам путешествовать вместе со мной и моей командой, однако должен поставить два условия. Первое – никакого проникновения в наши тела, никакой синхронизации. Только анализ взятых у меня и Судьбы образцов. Никакого трупоедства, – с отвращением отрезал Джеймс, не заметив промелькнувшую на своём лице гримасу, – Второе: никаких контактов с командой. Они не должны знать о Вашем существовании. Мы не можем позволить им симпатизировать нам или нашему поведению – они должны считать нас бессердечными чудовищами, в которых не осталось ничего человеческого, – потребовал Джеймс. Саймон любопытно наклонил голову, как будто по-новому смотря на капитана.
– Впечатляет, капитан. Конечно, я буду придерживаться обоих условий. Более того, Вы можете оставить свои беспокойства по поводу Вашей команды – своим давлением Вы приучили их к довольно простой картине мира, и вряд ли кто-то из них может попасть в те условия, в которых находитесь Вы, – успокаивающе сказал доктор. Действительно, капитан облегчённо выдохнул.
– Хорошо, что они избавлены от этой ноши. Надеюсь, все они успеют проявить свою храбрость перед исчезновением, – грустно улыбнулся, отвлекшись, Джеймс, – В таком случае добро пожаловать на борт Судьбы, доктор Карн. Надеюсь, Вы сможете