Сказанное означает, что «лишь постольку, поскольку средства производства во время процесса труда утрачивают стоимость, существующую в форме потребительных стоимостей этих средств производства, они переносят стоимость на новую форму продукта. Максимум потери стоимости, которую они могут претерпеть в процессе труда, очевидно ограничен той первоначальной величиной стоимости, с которой они вступают в процесс труда, или рабочим временем, необходимым для их собственного производства. Поэтому средства производства никогда не могут присоединить к продукту стоимость большую, чем та, которой они обладают независимо от обслуживаемого ими процесса труда. Как бы полезен ни был известный материал труда, известная машина, известное средство производства, все же, если они стоят 150 ф. ст., скажем 500 рабочих дней, они никогда не присоединят более 150 ф. ст. к тому продукту, для создания которого они служат. Их стоимость определяется не тем процессом труда, в который они входят как средства производства, а тем процессом труда, из которого они выходят как продукт. В процессе труда они служат только как потребительные стоимости, как вещь с полезными свойствами, и потому они не передали бы продукту никакой стоимости, если бы не обладали стоимостью до своего вступления в процесс»[340].
В то время как конкретный труд превращает потребительную стоимость средств производства в элементы процесса создания нового продукта, с их стоимостью, по словам К. Маркса, совершается своего рода внешнее «переселение души». Из потребляемой потребительной стоимости (тела) она «переселяется» во вновь создаваемую потребительную стоимость (тело). Но такое «переселение души» совершается как бы вне процесса данного труда. Ведь рабочий не может присоединять нового труда, а стало быть, не может создавать новую стоимость, не сохраняя старых стоимостей. Дело в том, что он должен присоединить свой труд (причем каждый раз в процессе осуществления последнего) в определенной полезной форме, т. е. как конкретный труд, а присоединить такой труд он не может, не превращая известные продукты в средства производства нового продукта и не перенося тем самым их стоимость на этот новый продукт. «Следовательно, сохранять стоимость посредством присоединения стоимости это есть природный дар, проявляющейся в действии рабочей силы – живого труда, дар природы, который ничего не стоит рабочему, но много приносит капиталисту, именно обеспечивает ему сохранение наличной капитальной стоимости. Пока дело идет успешно, капиталист слишком погружен в извлечение прибыли, чтобы замечать этот бесплатный дар труда. Насильственные перерывы процесса труда, кризисы делают его для капиталиста заметным до осязательности.»[341]
Таким образом, вследствие потребления