Темная сторона закона (сборник). Николай Леонов

он этим и занимается! Много ты от двух баб захотел! Чтобы мы еще в таких вещах разбирались! – вздохнула она и стала рассказывать дальше: – И ведь до того все ловко делали, что я только диву давалась. Один шкаф осмотрели, к другому перешли, а по первому и не скажешь, что его вообще открывали! За картинами смотрели, за батареями, всю мебель перевернули и со всех сторон изучили! Все сиденья и подушки диванные длинными тонкими иглами протыкали! А тот, что меня схватил, видно, за старшего у них был. Сел он напротив меня и говорит: «Бабка! Тебе бы лечь да врача вызвать. И мы здесь надолго задерживаться не хотим. Помоги нам, и разойдемся по-хорошему». Согласилась я, и начал он мне вопросы задавать: когда в последний раз ремонт был, когда мебель передвигали, когда вторую половину дома заперли, какие комнаты жилые, а какие нет. А я ему и отвечаю, что ремонт последний еще при Давиде Марковиче был, тогда и мебель расставили, с тех пор ее не передвигали, кто же согласится эдакую тяжесть тягать? Вторую половину дома уж лет двадцать как заперли, а хозяйский кабинет – после смерти Семена Яковлевича. Да у нас из жилых-то комнат осталось только: кухня с ванной, столовая с залом, моя комната на первом этаже да Сонькина на втором. Разговариваем мы, а парни по-прежнему шуруют, за мебель фонариками посветили, снизу ее осмотрели, стремянки притащили и сверху тоже проверили.

      – Что же Вера вас не хватилась? – удивился Гуров.

      – К тому и веду! Разговариваем мы с ним неспешно, и тут у него в кармане мой сотовый зазвонил. Объяснила я ему, кто это, почему беспокоится, и, если я не отвечу, Верка сюда прибежит. И тут он… Ой, Лева! Разных я людей в жизни повидала, но таких! Достал он мой телефон, протягивает мне, а сам говорит, да таким голосом, что я от страха чуть не описалась: «Бабка! Ври, что хочешь, но чтобы здесь никого больше не было! Если тебе, конечно, ее жизнь дорога!» Честное слово, никогда в жизни мне не было так страшно! Сказала Верке, что простыла я, с вечера лекарств напилась, вот и заспалась! Так что прийти не смогу, а то еще заражу их всех, пусть она одна уж, без меня управляется. Вернула ему телефон, а он мне на все это: «Спасибо, бабка! Не люблю я без нужды грех на душу брать!» – и дальше меня расспрашивать начал. Смотрю я, парни наверх по лестнице пошли, я им и крикнула вслед: «Только в библиотеку не суйтесь! Там же книги от пола до потолка не только вдоль стен, но еще и стеллажи стоят! Вы же там на год застрянете! Что же мне, по вашей милости, здесь все это время не срамши, не жрамши сидеть?» Они на меня – ноль внимания. А потом парень этот – видно, переговаривались они между собой как-то, меня спрашивает, что в сейфе. И тут меня словно током ударило! Там же не только архив семейный, но и документы на дом да на весь антиквариат, а вот драгоценностей нет – они в банке, в ячейке хранятся, так что хоть за них мне волноваться не пришлось. Вот тут уж я взбеленилась! Обложила его матом с ног до головы и кричу: «Что ж ты, гад, мне говорил, что за чужой вещью пришел? Тебе же документы на дом нужны! А ну говори, кто тебя подослал? Кто решил не мытьем, так катаньем им завладеть? Не получилось купить, так он вас подослал!» Парень даже растерялся, а потом говорит: «Бабка! Остынь! Зачем