Какие бы аргументы я ни приводил этой экзольтированно-категоричной даме: что не считаю рассказы друзей Высоцкого о его личной жизни ковырянием в чужом белье, что книга моя вовсе не вторичные фантазии безумного фаната, что не собираюсь никому и ничему давать оценку, и что не ставлю себе цель врать, в ответ слышал: «Для мужчины позор влезать в любую личную жизнь, кроме своей (непонятно, зачем в нее влезать, если ты и так в ней живешь. – Авт.). На чужих костях, на воспоминаниях зарабатывать 30 сребреников отвратительно! Унизительно! Одумайтесь! В церковь сходите. Заведите лучше роман. Влюбитесь в какую-нибудь женщину. Это будет только в вашу пользу. И вызовет мое уважение (а это уж зачем? – Авт.).
Вот такие категоричные слова. Жесткая позиция. Правда, о греховности журналистского ремесла я прекрасно осведомлен. И крест свой по жизни несу давно и вполне осознанно. При этом совершенно не уверен, что своим трудом кому-то очень сильно наврежу. Цинизм автора даже не в том, как он сделает книгу, а в том, что он вообще взялся за такую тему.
Лилия Майорова
«МНЕ НЕ НУЖНО, ЧТОБЫ ВСЕ ЗНАЛИ, ЧТО Я БЫЛА ЛУЧШЕЙ ПОДРУГОЙ ВЫСОЦКОГО! ТРОГАТЬ ЕГО ЛИЧНУЮ ЖИЗНЬ НИКОМУ НЕ ПОЗВОЛЕНО!»
Жена известного кинорежиссера Александра Наумовича Митты – Лилия Моисеевна Майорова занимала в жизни Владимира Высоцкого особое место. Сам Митта не раз говорил, что его жена всегда была ближе к Владимиру, чем он сам. Вот такой, казалось бы, парадокс.
Я решил вставить в книгу наш негромкий разговор. Потому что он очень нехарактерен. Послушав размышления Лили Моисеевны о природе, нравственной сути человеческих отношений, начинаешь лучше понимать, сознавать, кто мог быть для Высоцкого истинным другом. Люди с какими качествами были ему по-настоящему близки.
И как можно без оскорблений, унижения своего и чужого достоинства, общаться с такими «хулиганами» пера, как автор этой книги. Невольно сравниваешь этот разговор с предыдущим. И находишь в последнем гораздо больше позитива. Пусть информационно он и не очень «богат» на дешевые сенсации.
– Роман между Высоцким и Иваненко во времена его бурного развития ни от кого не скрывался. Но захочет ли Татьяна говорить о столь