– Сантехника вызывали? – широко улыбнулся Тихон.
Дружный девичий визг оглушил парня, и он, не долго думая, выпрыгнул из окна и обежал вокруг здания мимо стройки. Рядом с бетономешалкой дремал солдат без гимнастерки. Его лицо прикрывала военная панама, а худое тело было выставлено под солнечные лучи. Больше на стройке Тихон никого не заметил.
Заколов вернулся в институт через главный вход. Наташа ждала на прежнем месте. Он хотел, было, показать ей свои находки, но в глубине коридора увидел девушек, испугавшихся его в туалете. Они наперебой о чем-то рассказывали председателю приемной комиссии Павленко. Их пальчики дружно тыкали в его сторону.
– Уходим, – шепнул Тихон Наташе, и невозмутимо направился к выходу.
– Что случилось? – догоняя его, спросила девушка.
– В этом городе детей сантехниками пугают.
Павленко, слащаво улыбаясь, издалека окликнул Заколова. Тихон сделал вид, что ничего не слышит, и быстро вышел на улицу.
– Какими сантехниками, ты можешь объяснить? – Недовольная Наташа семенила рядом с Тихоном. Ей это надоело, и она дернула его за рубашку: – Да стой! От кого мы убегаем?
Тихон извлек из кармана трусы:
– Это, случайно не Светы?
На Наташином лице отразилось неподдельное изумление.
– Ее… Она недавно купила комплект, «Неделька» называется. Откуда у тебя это?
– Из туалета. Валялись под унитазом. Те две девицы меня там застукали, неизвестно чего Павленко наболтали. Теперь не отмоюсь.
– Ты нашел их в туалете? Светкины трусы? Ужас!
– Это еще ни о чем не говорит. Может, она с отклонениями, любит шастать в мини без трусов.
Наташа насупилась:
– Ты за кого нас принимаешь? Света моя подруга, мы с ней пять лет учились в одном классе. Она… она… С ней случилось что-то ужасное, а ты! – Девушка разревелась, уткнув нос в сжатые кулачки.
Они стояли на открытом месте недалеко от института.
Тихон растерянно думал, сколько слез может уместиться в такой хрупкой девушке?
А в это время из окна четвертого этажа за ними в бинокль наблюдал председатель приемной комиссии Павленко Владлен Валентинович. Сначала он внимательно рассмотрел их лица, словно пытаясь по движению губ понять разговор, а потом опустил мощный бинокль ниже, на маленький комочек ткани в руках абитуриента Заколова. Пальцы подкрутили колесико окуляра, в дрожащем изображении Владлен Валентинович разглядел женские трусики с надписью на английском. Руки с тяжелым биноклем рухнули. Губы сжались. На лбу преподавателя выступила испарина.
Павленко осторожно, словно опасаясь пораниться, опустился в кресло. Пальцы извлекли из кармана бумажку с двумя цифрами. Владлен Валентинович придвинул калькулятор. Набрал 352, разделил на 125. На калькуляторе высветилось 2,816. Эта же цифра была написана на бумаге первой. Вторую зав кафедрой «Политэкономии и Научного Коммунизма» проверять не стал.