Джек впервые задумался о том, каково пришлось Алану. Пусть он всегда и говорил, что любит Реджинальда, но ведь он так старался защитить мать. А сам Джек просто отгородился ото всех невидимой стеной и пытался держаться от разборок родителей подальше. Да и потом предпочитал обходиться без лишних эмоций, ведь от них так много проблем.
Ники глубоко вздохнула, прерывая его размышления:
– Ты правда думаешь, что после всего случившегося мы можем вот так запросто продолжать наши отношения?
– Думаю? Нет. Скорее уж надеюсь.
– Джек.
– Ладно, хочешь еще раз услышать? Прости меня.
– За что простить? – уточнила она подозрительно.
– Я боюсь, и вполне обоснованно боюсь, что я мог оказаться таким же, как Крейг, – признал Джек.
Должно быть, Ники ожидала услышать нечто совершенно иное и удивленно отстранилась. Да, она была права, заплаканное лицо никак нельзя было назвать красивым. Вот только эта перемазанная тушью мордочка стала ему отчего-то еще дороже.
– Как Крейг? – удивленно переспросила она. – Но между вами нет ничего общего.
– Твой отец вряд ли бы с этим согласился. Мне кажется, что, если бы ты сразу мне сказала, что работаешь в «Кинкейд групп», я попытался бы тебя уговорить шпионить за Кинкейдами.
– У тебя все равно ничего бы не вышло. – За пеленой слез в ее глазах теперь ясно читался металлический блеск.
– Все может быть. – Джек провел пальцем по щеке Ники, потом по шее, заставив ее вздрогнуть. – Но при желании я бываю чертовски убедителен.
– А что бы ты тогда захотел о них узнать? – спросила Ники, снова отстраняясь.
Джек как-то не ожидал такого вопроса. Что ж, может, он слегка переоценил собственную сноровку.
– Не знаю. Что-нибудь, что позволило бы мне завладеть компанией.
– Джек, ты сможешь получить компанию, только если у тебя будет контрольный пакет акций. Так же как и Реджи. И ты просил меня найти человека, которому принадлежат оставшиеся десять процентов, когда не знал, что я работаю на Кинкейдов, но если бы ты даже и знал об этом, все равно попросил бы меня о том же. Тебе незачем было бы меня использовать.
– Что ж, похоже, ты права, – признал Джек. – А что, если бы я захотел, чтобы ты раскопала нечто, позорящее моих родственничков, чтобы объявить об этом на ежегодном собрании?
– Я бы отказалась. И кроме того, у меня нет на них никакой позорящей информации. Твои братья и сестры – хорошие люди. Если бы только дал им возможность поближе познакомиться с тобой, ты и сам бы в этом вскоре убедился.
– Я не собираюсь с ними знакомиться поближе. – Джек стиснул зубы.
– Послушай, Джек. – Пришла ее очередь придвигаться к нему и гладить по щеке. Вот только у нее это вышло намного убедительней. – Они, как и ты, ни в чем не виноваты.
– Они виноваты в том, как ко мне отнеслись.
– Но их отца, которого они любили и глубоко уважали, убили. Они думали, что знают его так же хорошо, как и самих себя. А