Обычно она не надевала таких туалетов – просто не представлялось подходящих случаев: Маделин всегда работала, когда отправлялась на банкеты. Всегда была организатором, и никогда – гостьей.
Она даже не могла вспомнить, когда в последний раз наряжалась.
Теперь в ее внешности была недостающая деталь: обещанные драгоценности. И Маделин посетило тревожное ощущение – они скоро прибудут вместе с их хозяином.
Легкая дрожь прошла по ее телу, когда она подумала об Алексее Петрове. Маделин покачала головой. Она должна думать о нем не иначе как о своем боссе.
Скорчив рожицу своему изображению в зеркале, Маделин взяла ярко-желтую сумочку.
Услышав уверенный стук в дверь, она сразу же поняла, кто к ней пришел.
– Войдите, – сказала она, надеясь, что голос ее звучит по-деловому.
Дверь открылась, и Маделин повернулась. Дыхание ее застыло где-то в горле, лицо вспыхнуло.
– Вы одобряете мой наряд? – спросила она.
Алексей медленно обвел ее взглядом, и это заставило ее покраснеть с головы до ног.
– Годится.
И почему это слово, которое должно было разозлить ее, показалось Маделин самым невинным комплиментом, который она когда-либо получала?
– Я привез тебе драгоценности, – сказал он, протягивая ей изящную бархатную шкатулку.
Маделин прошла в центр комнаты:
– Я думала, вы пошлете кого-нибудь из своих… помощников, как вы их называете.
Алексей вплотную приблизился к ней:
– Я поручаю другим выполнять за меня рутинную работу, а не делать то, что приятно мне самому.
Открыв шкатулку, он достал серьги с желтыми, грушевидной формы бриллиантами, а также кольцо с драгоценным камнем, окруженным белыми бриллиантами. Чистота и отделка камней были безупречными, дизайн – изысканным и завораживающим.
– Они потрясающие, – сказала Маделин, слегка прикоснувшись к серьгам. – Вы настоящий художник.
Она взглянула на Алексея. Лицо его было твердым, как гранит, взгляд карих глаз – спокойным.
– Их можно дорого продать, – сказал он.
– Но в этих украшениях… есть нечто большее. Глядя на них, думаешь не только о продаже, – сказала она.
– Нет. В них нет ничего, кроме чистой прибыли, которую они могут принести. Это бизнес.
Маделин не знала почему, но эта холодная, жесткая фраза показалась ей необыкновенно печальной, тем более что сказана она была о таких красивых вещах.
Ей нравились украшения Алексея. В них было нечто большее, чем просто красота. Или это так казалось?
Протянув руку, она взяла у него шкатулку с драгоценностями и, наклонившись, достала и надела на себя первую серьгу. Подняв глаза, она увидела его взгляд в отражении зеркала. И снова заметила эту вспышку огня…
Опустив глаза, Маделин снова стала разглядывать ювелирные украшения – более внимательно, чем это было необходимо, – а затем надела вторую