К тому же он задолжал Бердуэллу при неловких обстоятельствах. Такая вот паршивая история.
Он положил упаковку на угол ближайшего прикроватного столика, на котором остались черные дуги от незатушенных и догоревших сигарет. Дуги чем-то напоминали арки «Макдональдса». Интересно, скоро ли Браун закажет сэндвичи?
Значит, райз…
7. Буэнос-Айрес
Холлис снилось, что она в Лондоне с Филипом Раушем, торопливо шагает по Монмут-стрит к шпилю Севен-Дайлз. Холлис никогда не видела Рауша, но сейчас, как бывает во сне, он был одновременно Реджем Инчмейлом. Стоял зимний день под серым сплошным небом, и вдруг оно расцветилось карнавальными огнями: прямо на них опускалась цветомузыкальная громада космического корабля-носителя из «Близких контактов третьей степени» – фильм вышел, когда ей было семь, мать его обожала. Корабль странным образом втиснулся в улицу, словно электронагреватель для клеток с рептилиями, и они с Инчмейлом пригнулись, разинув рот.
Но тут Рауш – Инчмейл резко отбросил ее руку и сказал, что это всего лишь рождественское украшение, просто очень большое, подвешенное между отелем справа и кофейней слева. И правда, теперь Холлис ясно увидела натянутые провода, однако в окне кофейни зазвонил телефон, вернее, полевой аппарат времен Первой мировой войны; холщовая сумка была перемазана светлой глиной, как и отвороты колючих шерстяных брюк Рауша – Инчмейла…
– Алло?
– Рауш.
«Рауш твою бабушку», – подумала она, прижимая к уху раскрытый сотовый. Солнце Лос-Анджелеса вгрызалось в края многослойных занавесок отеля «Мондриан».
– Я спала.
– Есть разговор. Мы тут откопали одного человечка, вам надо встретиться. Одиль с ним едва ли знакома, а вот Корралес – наверняка.
– И с кем знаком Альберто?
– С Бобби Чомбо.
– Чомбо?
– Локативные художники на него молятся. Он у них главный технарь. Геохакер. GPS-сигналы не проникают в здания. Чомбо ставит «заплатки». Триангуляция с сотовых вышек, других систем.
– Мне надо с ним встретиться?
– Если не сможешь устроить через Корралеса, звони мне. Что-нибудь придумаем.
Это был не вопрос и даже не просьба. Холлис подняла брови, молча кивнула в темноте: есть, босс.
– Хорошо.
Молчание, затем:
– Холлис?
Она выпрямилась и села в позу лотоса. Мысленно ощетинилась:
– Да?
– Будешь