Ребус вытер пот со лба и принялся разглядывать заполнивших кабинет полицейских. Он знал, о чем будет говорить старикан, и в тот момент меньше всего нуждался в прописных истинах. Кабинет был набит битком. У многих был такой усталый вид, точно они уже давненько занимаются этим делом. Более бодрыми и сосредоточенными выглядели новички – некоторые были вызваны из пригородных участков. Двоетрое с видом примерных школьников держали наготове блокноты и карандаши. А впереди, положив ногу на ногу, сидели две женщины и с интересом внимали Уоллесу, который был в ударе и гордо расхаживал перед классной доской, словно какой-нибудь шекспировский герой в дрянном школьном спектакле.
– Итак, обе девочки убиты. Сомневаться больше не приходится. – (Все заерзали в напряженном ожидании.) – Тело одиннадцатилетней Сандры Адамс найдено сегодня в шесть часов вечера на пустыре рядом с железнодорожной станцией Хеймаркет-стейшн, а тело Мэри Эндрюс – в шесть пятьдесят на арендуемом участке земли в районе Оксгангз. В обоих местах работают полицейские, и по окончании инструктажа некоторые из вас будут отправлены им в помощь.
Ребус заметил, что присутствующие расселись, соблюдая чины и звания: инспекторы впереди, сержанты и все прочие – сзади. Иерархия есть иерархия, даже если расследуется убийство. А он, опоздав, оказался на самой нижней ступени. Еще одна пометка о неблагонадежности против его фамилии в чьей-то мысленной ведомости.
В армии он всегда был одним из лучших. Подготовку к службе в частях специального назначения прошел успешнее всех в учебке. Его направили в отборную группу спецназа. Он заслужил медаль и благодарности в приказе. Неплохое было время, но при этом и хуже времени не придумаешь – тяжелое, жестокое время лжи и утрат. А после демобилизации в полицию его взяли неохотно. Позже он понял, что его бывшее армейское начальство, желая помочь ему непременно попасть на выбранную работу, слишком активно надавило на начальство полицейское. Этого не забыли и с той поры постоянно ставили ему палки в колеса в надежде, что он споткнется. Однако, обходя расставленные сети, он выполнял работу, которую и нынешнее его руководство скрепя сердце отмечало благодарностями в приказе. И все же карьера стояла на месте – никакого продвижения по службе не предвиделось. Раздраженный несправедливостью, он порой срывался и дерзил, а дерзость в конце концов неизменно оборачивалась против него самого. А потом он отметелил в камере одного дебошира. Попросту на минуту потерял голову, прости господи. Отсюда новые неприятности. Впрочем, в этом мире вообще мало приятного, очень мало. Тяжкие испытания сыпались на него, будто он был не эдинбургским полицейским, а персонажем Ветхого Завета.
– Завтра, после вскрытия, мы, разумеется, предоставим вам новую информацию. А на сегодня, думаю, достаточно. Передаю вас в распоряжение старшего инспектора Андерсона, который поставит перед вами первоочередные задачи.
Ребус заметил, что Джек Мортон уже клюет носом в углу и, если его не растолкать, вскорости захрапит. Ребус улыбнулся, но улыбку тут же стер голос, донесшийся из противоположного конца кабинета, –