– Что ж, девушки, я рада, что вам весело. Можете смеяться, сколько угодно; но я говорю серьезно. В этом направлении не должно быть ни брака, ни флирта. И не хочу, чтобы вы это обсуждали. Что касается тебя, Корнелия, то я не собираюсь следить за тобой. Конечно, можешь действовать, как захочешь.
– А я не могу? – сразу спросила величественная Джули.
– Тоже можешь, моя дорогая. Выходи замуж за капитана Мейнарда или любого другого мужчину, который тебе понравится. Но если ты сделаешь это без моего согласия, удовлетворись своими карманными деньгами. Помни, что миллион, оставленный отцом, пожизненно принадлежит мне.
– Помню!
– Да. И если будешь поступать вопреки моим желаниям, я проживу еще тридцать лет из злобы – пятьдесят, если смогу!
– Ну, мама, могу сказать, что ты откровенна. Прекрасная перспектива, если я тебя ослушаюсь!
– Но ты ведь не ослушаешься, – ласково сказала миссис Гирдвуд. – Ты понимаешь, что для тебя хорошо. Не зря твоя дорогая мама столько времени и сил потратила на твое воспитание. Кстати, говоря о времени, – продолжала «дорогая мама», доставая с пояса часы, украшенные драгоценными камнями, – бал начнется через два часа. Отправляйтесь в свою комнату и переоденьтесь.
Корнелия послушла вышла, прошла по коридору и зашла в номер, отведенный ей и Джули.
А Джули, напротив, направилась на балкон.
– Будь проклят этот бал! – сказала она, поднимая руки и зевая. – Я бы лучше легла в постель!
– Почему, глупая девочка? – спросила мать, вышедшая вслед за ней.
– Мама, ты знаешь, почему! Будет то же самое, что на последнем балу – мы в одиночестве среди этих высокомерных людей. Я их ненавижу! Как бы мне хотелось их унизить!
– Сегодня ты это сделаешь, моя дорогая.
– Как, мама?
– Ты наденешь мою диадему. Последний подарок мне твоего дорогого отца. Она стоила ему двадцать тысяч долларов! Если бы мы могли привесить к бриллиантам ярлычок с ценой, как бы завистливо на них смотрели! Ну, неважно; я думаю, и так догадаются. Так, моя девочка, мы их унизим!
– Не очень!
– Не очень? Бриллианты на двадцать тысяч долларов! Да другой такой тиары нет в Штатах. Ничего подобного на балу не будет. Бриллианты сейчас в моде, и ты получишь возможность торжествовать, достаточно, чтобы ты получила удовлетворение. Может быть, когда мы снова вернемся сюда, у тебя, кроме бриллиантов, будет и другое украшение.
– Какое?
– Геральдическая корона!– ответила мать шепотом на ухо дочери.
Джули Гирдвуд вздрогнула, как будто эти слова совпали с ее тайными мыслями. Выросшая в роскоши, она привыкла иметь все, что можно купить за золото; но есть то, что не купишь за золото, – вход в те загадочные круги, которые именуются «общество», сливки сливок.
Даже в непринужденной атмосфере курорта она чувствовала, что они не приняты. Как и ее мать, она обнаружила, что Ньюпорт – слишком фешенебельное место для семьи