На плечо Логену легла рука. Вот черт! Он едва не подпрыгнул. Над ним стояла Ферро с мехом в руке.
– Спасибо, – невозмутимо буркнул Логен, как будто сердце у него не колотилось о ребра пойманной птицей.
Он быстро отхлебнул большой глоток воды, заткнул пробку ладонью и положил мех рядом. Ферро по-прежнему стояла над ним, глядя на мечущиеся языки пламени. Логен подвинулся в сторону. Ферро хмуро погоняла во рту слюну, ковырнула землю носком сапога, а затем, как можно дальше от Логена, неторопливо присела на корточки.
– Холодно здесь. – Обнажив блестящие зубы, она протянула руки к огню.
Логен согласно кивнул.
– Стены от ветра почти не защищают.
– Ага. – Скользнув глазами по лицам сидящих, она уперлась взглядом в Ки. – Рассказывай-рассказывай, не стоит из-за меня прерываться.
Ученик улыбнулся и продолжил:
– Удивительное, страшное воинство собрал Гластрод. Едва Иувин покинул пределы империи, он пробрался в Аулкус и воплотил свой тщательно продуманный замысел в жизнь. Столицу захлестнула волна безумия. Дети шли против родителей, жены – против мужей, соседи – против соседей. Сыновья императора убили отца прямо на ступенях императорской резиденции, а затем, снедаемые алчностью и завистью, набросились друг на друга. Затаившееся в канализационных туннелях необычное войско Гластрода вырвалось наконец из недр города наружу, превратив улицы в зловонные ямы, а площади – в место массовой резни. Причем некоторые полудемоны умели принимать облик других людей.
– Принимать чужой облик… – Маг покачал головой. – Ужасный, коварный трюк.
Логен вспомнил возникшую в холодной темноте женщину, что говорила с ним голосом покойной жены… Он помрачнел и сгорбился.
– Поистине ужасный трюк, – согласился Ки. Его болезненная улыбка стала еще шире. – Кому доверять, когда не веришь собственным глазам и ушам? Как отличить врага от друга? Но худшее было впереди. Гластрод вызвал демонов с другой стороны, подчинил их своей воле и наслал на тех, кто мог оказать сопротивление.
– Вызывание и насылание… – прошипел Байяз. – Про́клятые направления магии. И чудовищно опасные. Это серьезное нарушение первого закона.
– Законы! – Ученик покачал головой. – Гластрод признавал лишь собственную силу. Вскоре он наслаждался плодами страшной победы, восседая в императорском тронном зале на груде черепов и жадно поглощая человеческую плоть, точно младенец – материнское молоко. Империя погрузилась в хаос – отдаленное напоминание того хаоса, что царил в древние времена до пришествия Эуса, когда два мира были единым целым.
В щелях старых каменных стен, за которыми укрылись странники,