– Ириш, тебе лет сколько?
– Двадцать три.
Скоро будет двадцать четыре, но это уже детали.
– Парень есть?
– Нет.
Выводы Петровича стремительно подтверждались. Ирина понимала, о чем думает мужчина, но не торопилась его разубеждать.
Зачем?
Все в меру, в свое время. А кричать – я не такая, вы обо мне неправильно думаете! Найдите занятие глупее! И вообще, первое впечатление от нее не самое плохое, а остальное приложится в ходе работы.
На столе зазвенел телефон. Петрович протянул руку и снял трубку.
– Опорный пункт полиции номер четыре. Участковый Куницын слушает.
Из трубки, захлебываясь, рванулся истеричный женский голос. Петрович послушал пару минут, потом вздохнул с таким видом, что Ирине даже стало его жалко.
– Хорошо, Марина Ивановна. Сейчас приеду.
Визг продолжился.
– Я же сказал. Сейчас буду.
Дослушать пришлось до конца. Еще примерно минут десять, вставляя «да-да», «конечно» и «собираюсь», Петрович изображал мученика телефонного. Потом визг стих, мужчина положил трубку, осторожно, как гранату, и вздохнул.
– Гнидская.
Мужчины выразили сочувствие всем своим видом.
– Ну что, стажер, собирайся. Потопали.
Ирина кивнула и встала со стула, демонстрируя, что она всегда готова.
Участковые проводили ее взглядом.
На улице царила ранняя апрельская весна.
Петрович улыбнулся солнышку и повернулся к Ирине.
– Ну, пошли. А то Гнидская весь мозг выест.
– Гнидская? – не удержалась Ирина. – Дал же бог фамилию.
– Вот еще. Так-то она Глинская. Утверждает, что родственница тех самых Глинских, которые мамочка Ивана Грозного. Но такая гнида…
Ирина кивнула.
– А что случилось?
– Да ничего у нее не случилось. Скучно бабе, вот и все. Дети выросли и разъехались подальше от мамуси, а тут еще сосед сверху ремонт затеял. Догадываешься, как не повезло бедолаге?
Ирина догадывалась. Даже сочувствовала.
– А мы что там делать будем?
– Вести разъяснительную работу, – мрачно проворчал Петрович. – Пошли. И давай-ка завтра в джинсах и в удобной обуви.
Ирина кивнула. Не объяснять же, что она производила первое впечатление. А для этого нужен был костюм и приличный вид. Второго-то шанса его произвести не будет. А потом можно и в джинсах.
Если ее возьмут на работу, вопрос другой. А стажеру пока форма не полагается. Не выдают.
Идти, по счастью, было недалеко.
Петрович топал вдоль пятиэтажек, с кем-то здоровался, кому-то пожимал руку… Чувствовалось, что его в этом районе хорошо знают и уважают.
– Опять…
Иван Петрович решительно свернул с дороги и направился к столу, за которым сидела компания из трех человек.
Ирина определила бы их как работяг в запое.
Бывают такие, заработают и гулеванят. Потом выйдут из запоя, опять заработают – и опять гулять. Дело житейское, бывает…
– Как дела, Витя?
Один