«Права моя мама, лучше бы я была врачом и реально оказывала бы помощь людям, а не сидела бы десять лет на кафедре и не вдалбливала первокурсникам различия между мезозойской эрой и палеонтозойской. Хотя ведь биологию в медицинском институте никто не отменял, и кто-то должен выполнять и такую работу».
Сухой, металлический звук прервал размышления Евы. Это Евгений достал пулю и кинул ее в антисептический раствор в эмалированном тазике.
– Сувенир на память, – пояснил он, – насколько я разбираюсь в оружии, она от пистолета Макарова.
– Извините, я не знаю… я не рассматривал, из чего в меня стреляют, – прохрипел Юрий, не открывая глаз.
Евгений с Евой даже подпрыгнули от неожиданности.
– Ты не спишь?! Я так надеялся, что ты без сознания! – растерялся Евгений Ильич.
– Ничего, доктор… все нормально… вы делаете совсем даже не больно, – ответил раненый, облизывая пересохшие губы.
– Но я же ковыряюсь в боку живого человека!
– Я от этого не поседею, – усмехнулся Юрий, видимо, намекая на свой абсолютно лысый череп.
Евгений Ильич начал послойно ушивать рану, сначала мышцы, затем кожу. Ева видела такое вживую только в кино про суперменов.
Шов, как всегда, у Евгения получился ровным, аккуратным и почти незаметным. На бок Юрия была наложена стерильная повязка.
– Можете забирать тело, то есть пациент готов, – проговорил патологоанатом, обращаясь к Еве и снимая перчатки.
Юрий открыл глаза, и слезы полились из его глаз, не переставая.
– Извините… – извинился он, – не знаю, что со мной.
– Это нормально, это – нервный стресс! Купите в аптеке антибиотики и будете принимать их по инструкции не менее недели. Еще я сейчас напишу вам, какие купить обезболивающие. И обеспечьте покой боку дней на десять как минимум, – посоветовал Евгений Ильич, добавляя: – Хорошо бы походить на перевязки, но в больницу вы вряд ли пойдете. А к себе я вас не приглашаю, так как это будет выглядеть подозрительно. Я и так здесь из-за своего пристрастия к водке не на лучшем счету, а уж если ко мне в морг начнут люди ходить на перевязки! – Евгений взъерошил пятерней волосы и добавил: – Поэтому лучше купите себе зеленку, самоклеющуюся хирургическую повязку и раз в день в течение десяти дней обрабатывайте себе рану сами.
Юрий сел на столе, и его повело. Ева подхватила его под руку.
– Помогите мне одеться… – попросил Юрий, и Ева почувствовала, как трясется его мощное тело мелкой дрожью. Ее вдруг охватила жалость к незнакомцу, явно относящемуся к той когорте людей, с которой она предпочитала не общаться, но мужественно вынесшему такую экзекуцию. Они с Евгением помогли надеть ему трусы, брюки и накинули пиджак на голое тело, так как натянуть футболку не представлялось никакой возможности.
– Теперь я буду просто обязан на тебе жениться, – усмехнулся Юрий, обращаясь к