Ника не могла понять, что происходит. Артем прежде не занимался такими вещами, бегло просматривал материал. И все, но переписывать…
– Ника, я очень устал, у меня нет сил на разговоры, – уклонился Масленников, – если ты освободилась, можем вместе выйти. – И он положил трубку.
Ей не понравились ни тон, ни слова Артема. Вообще все, что происходило в последние несколько дней, не нравилось и, более того, настораживало. И идти вместе с Масленниковым до проходной Ника уже тоже не хотела. Совершенно не хотела его видеть, и это нежелание тоже было странным. Вздохнув, Ника снова погрузилась в чтение и даже не услышала, как в кабинет вошел Масленников, уже в куртке и с неизменным портфелем в руке:
– Ты до сих пор не оделась?
– Спасибо, я еще не закончила, – холодно проговорила она.
– Я же сказал: номер выходит завтра, можешь выбросить всю папку в мусор.
– Дочитаю – и выброшу, – огрызнулась Ника, – иди домой, Артем, ты же устал.
Масленников решительно шагнул к ней, взял за плечи, заставил подняться из кресла и властно прижал к себе:
– Что с тобой сегодня? Ты на себя не похожа, Белочка. Едем ко мне – хочешь?
Ника вдруг расслабилась, обмякла, склонила голову на плечо Артема и согласно кивнула.
– Ты видел?! Ты это видел?! – Потрясая газетой, мужчина еле сдерживал раздиравший его изнутри гнев. – Кто вообще пустил сюда эту девку?!
– Максим Алексеевич был не против…
– Максим Алексеевич?! А со мной ты это согласовал?! А текст интервью завизировал кто-то, а?! Откуда вообще всплыла вся эта информация о готовящемся тендере? Ты понимаешь, что она нас этой статьей со всеми потрохами сдала? Понимаешь или нет?
– Я же не могу отвечать за то, что говорит в интервью Максим Алексеевич…
– Но ты же должен был потребовать текст! Текст, черт тебя подери, чтобы быть в курсе! – Скомканная газета полетела в угол кабинета. – Что теперь я должен делать с этим? Ждать, пока соответствующие органы с проверками нагрянут?
– Может, обойдется…
– Ох, мне бы ваше ослиное упрямство и носорожье спокойствие!
Ей и в голову не могло прийти, что статья, почти полностью переписанная и измененная, выйдет под ее именем. Но так или иначе подпись «Вероника Стахова» красовалась внизу, хотя по сути Нике в тексте принадлежали разве что знаки препинания. Первым желанием было пойти в кабинет Артема и закатить скандал, но, выкурив сигарету и чуть успокоившись, Ника решила, что это успеется. «У меня есть оригинал статьи, и это совершенно другой текст», – думала она, сидя на подоконнике в курилке. Сразу за этой мыслью пришла другая: а кому, собственно, она собиралась демонстрировать этот самый оригинал? Уж не Гавриленко ли, чтобы оправдаться и доказать, что она не писала ни слова о махинациях с тендером? Она вообще об этом тендере ничего не знала, да и откуда? В беседе с Максимом они практически не касались текущих деловых вопросов, больше обсуждая законченные проекты.