– С кем вы играете?
– С командой из Марина. Они слабаки. Мы должны выиграть. – Он улыбнулся. Она улыбнулась в ответ, заметив при этом, что Сэм съел печенье, а яблоко оставил.
– Съешь яблоко, Сэм, – сказала она, даже не повернув головы.
– Я не люблю яблоки, – пожаловался он. Это был очаровательный шестилетний малыш с ярко-рыжими волосами, веснушками и карими глазами.
– Тогда съешь персик. Ты должен есть фрукты, а не только печенье, – сказала она.
Даже в разгар катастрофы жизнь продолжалась. Спортивные игры, балет, легкая закуска, чтобы подкрепиться после школы. Все это шло своим чередом. Она делала все ради них, но и ради себя тоже. Только дети помогали ей пройти через все это.
– Уилл не ест фруктов, – сварливо заметил Сэм.
Дети у нее были разной окраски – так сказать, полный набор: Эшли была белокурой, как она, Уилл – черноволосым, как отец, а у Сэма волосы были ярко-рыжие – неизвестно, чьи гены следовало за это благодарить. Насколько она знала, рыжих в роду ни с той, ни с другой стороны не было. С огромными карими глазами и щедрой россыпью веснушек малыш выглядел как мальчик с рекламы или персонаж мультфильма.
– Уилл, судя по всему, ест все, что имеется в холодильнике. У него просто места для фруктов не остается.
Протянув Сэму персик и мандарин, она взглянула на наручные часики. Было начало пятого, а у Уилла игра начинается в семь – значит, ужин она накроет в шесть. В пять она должна заехать за Эшли в балетную студию. Жизнь Фернанды состояла из множества мелких фрагментов. Так было всегда, но теперь, когда больше некому было помочь ей, это было особенно заметно. Вскоре после гибели Аллана она уволила экономку и приходящую нянюшку, которая помогала ей управляться с Сэмом. Она урезала все свои расходы и делала все, включая работу по дому, сама. Но детям, кажется, это нравилось. Они любили, когда мама всегда была с ними, хотя она знала, что они тоскуют по отцу.
Они сидели за кухонным столом, и Сэм жаловался на какого-то четвероклассника, который задирал его в школе. Уилл сказал, что ему на этой неделе надо сделать задание по физике, и спросил, не найдется ли у нее мотка медной проволоки. Потом Уилл дал совет младшему брату относительно того, как обращаться с теми, кто тебя задирает. Он уже учился в средней школе, а двое младших – еще в начальной. Уилл по-прежнему учился хорошо, у Эшли оценки стали хуже, а учительница первоклассника Сэма говорила, что он частенько плачет.
Дети до сих пор пребывали в шоке. Как и сама Фернанда. Ей все время хотелось плакать. Дети даже начали привыкать к этому. Когда бы Уилл или Эшли ни вошли в ее комнату, она всегда плакала. Она старалась не показывать слез при Сэме, но он последние четыре месяца спал в ее кровати и иногда тоже слышал, как она плачет. Она плакала даже во сне. Эшли на днях пожаловалась Уиллу, что их мать больше никогда не смеется, даже почти не улыбается. И вообще стала похожа на зомби.
– Она придет в норму, дай время, – сказал