Попробуем восстановить историческую справедливость.
Из воспоминаний Николая Лонова (см. Н.С. Леонов, «Лихолетье». М., «Алгоритм», 2005, с. 68): «Я стал руководить в разведке кубинским направлением. Передо мною были поставлены две задачи: 1. наладить работу со всей агентурой, имевшейся на Латиноамериканском материке и располагавшей возможностями для сбора информации о подрывных действиях против революционной Кубы; 2. подобрать среди ветеранов и опытных сотрудников госбезопасности группу людей, которые могли бы быть использованы в качестве советников и консультантов по нашим профессиональным вопросам. Я горячо занялся новым делом. В ноябре 1960 года в Москву приехал Че Гевара с группой специалистов с задачей разместить на рынках социалистических стран не менее 2 млн т кубинского сахара.
Мы пригласили Че Гевару на товарищеский ужин в домашней обстановке. Долго выбирали квартиру, потому что все мы жили более чем скромно. Остановились наконец на квартире нашего кадрового агента, Александра Ивановича Алексеева (он прошел путь от корреспондента до посла СССР в Гаване и стал надежным связующим звеном между Кастро и Хрущевым в дни Карибского кризиса). Его семья занимала скромную квартиру в помпезном высотном доме на Котельнической набережной. Хозяйкой вечера была Татьяна Васильевна, жена Алексеева, сколько сил она вложила в сервировку стола – не вообразить! Но каково же было наше отчаяние, когда Че, увидев рыбно-икряное богатство, воскликнул: «Сеньоры, я из-за астмы не ем ни рыбы, ни икры!» Он перевернул тарелку и, увидев на ней фирменный знак известного французского завода, воскликнул: «Я и не знал, что пролетарии едят на севрском фарфоре!» Заметив наше смущение, он продолжил: «Я впервые в русском доме, ваших традиций не знаю, извините». Тяжелые вериги свалились с души, потекла беседа. На наш вопрос, устоит ли Кубинская революция, Че ответил: «Я не знаю, устоит ли она. Слишком велики силы, и движущие ее вперед, и противостоящие ей. Могу только с определенностью сказать, что если она окажется в опасности, то я ее не оставлю, пойду на баррикады и буду драться до конца. А если революция погибнет, то не ищите меня среди людей, спрятавшихся в иностранных посольствах, бегущих на кораблях и самолетах в изгнание. Вы найдете меня среди ее погибших защитников. С меня хватит печального опыта гибели в 1954 году Гватемальской революции. А другой судьбы я не хочу».
Че