– Доброе утро, пан Охотник, как спалось? – спросила Дронова с сальной улыбочкой на лице.
– Как мертвому, – ответил я спокойно.
Пани Аида относилась к разряду тех людей, которых ничем не проймешь: они буквально питаются любой информацией, особенно интимного свойства.
– А вам? – спросил я.
– Скучно, – ответила темпераментная пани, – никого не убили, и никто не напал.
– Надеюсь, ваши новые Охотники устроят вам настоящий триллер, – сухо сказал я.
– Боюсь, что как с вами – уже не будет, – то ли с сожалением, то ли с сарказмом сказала она.
Я спустился по лестнице в гараж, проверил дромадеров, почесал Чембу за ухом, на что он довольно тявкнул, и потрепал за гриву Ирининого альбиноса (интересно, как она его называет – ни разу не слышал).
Зачем-то постояв возле генераторного отсека и послушав мерное гудение двигателей, я вышел через маленькую дверь. Три ступеньки от нее спускались на пыльную улицу между гаражными аппарелями. Ночной город ожил после дня: прямо передо мной катились телеги, шли по делам или прогуливались люди. Изредка проезжали зарядившиеся солнечной энергией дня трициклы с пестрыми тентами. Напротив «Гладиатора» стояло несколько некрашеных лавочек, сложенных из грубо обработанного песчаника. Одна оружейная, другая – продовольственная, а перед ней было что-то вроде летнего кафе: стояло несколько столиков, укрытых блестящим противосолнечным навесом. За одним столиком сидела компания каких-то чумазых личностей и что-то шумно выпивала.
Я закурил, глядя на пятнышки огоньков и освещенных окон.
Когда поднялся в номер, прямо обомлел: Ирина уже успела переодеться.
Она была в коротком, изумрудного цвета платье с открытыми плечами. Я никогда ее не видел такой! Аккуратная, тонкая и стройная фигура, точеные плечи и красивая шея и русые волосы в каре… И огромные серые глаза с золотыми искорками…
– Ох… – только и смог сказать я – так мне сдавило внезапно легкие.
– Так нормально будет, как ты думаешь? – спросила она.
Было видно, что она слегка нервничает.
– Я тебе так скажу, – ответил я, еле переведя дух. – Если разместить твое фото в Сети, то на Марсе никогда не будут устраивать конкурсов красоты, понимая всю бесполезность этих мероприятий!
– Дэн, ну я серьезно. – Она поправила на платье какую-то одной ей видную складку.
– А ты думаешь, это юмор? – Я, не отрываясь, смотрел на нее.
– Ладно, будем считать, что самый главный марсианский эстет оценил, – улыбнулась она.
– Только теперь я буду к тебе всегда приставать, – сказал я чистую правду.
– Ты не сделаешь этого, – как-то неуверенно и с легким протестом сказала она.
– Вот увидишь, – угрожающе кивнул я.
В дверь настойчиво постучали.
– Открыто! – Я развернулся к двери, инстинктивно заслонив собой Ирину.
В дверном проеме показался второй охранник с коммуникатором