Но Джордж дошел уже до того предела, который непреодолим даже для подростка: он был так сыт, что не мог больше проглотить ни кусочка.
– Лови, Мос! Лови, Пит!.. – закричал он, отламывая большие куски пирога и бросая их ребятишкам. – Вам ведь тоже хочется вкусненького? Правда? Тетушка Хлоя, пожалуйста, испеки и для них по пирожку.
Джордж и Том уселись поудобнее в уголке у очага, тогда как тетушка Хлоя, успевшая напечь целую гору лепешек, взяв на колени младшего ребенка, села в сторонке и принялась поочередно набивать то его рот, то свой, не забывая в то же время о Пите и Мосе. Последним лепешки доставляли особое наслаждение: поглощая их, они в то же время катались по полу под столом, щекоча друг друга и пощипывая ножку девчушки, свисавшую с материнских коленей.
– Да перестаньте же! – покрикивала время от времени мать, пытаясь на ощупь оттолкнуть ногой озорников, когда они уж чересчур начинали шуметь. – Вот погодите, я вам пуговицы пониже пришью, когда мастер Джордж уйдет!
Трудно сказать, что означала эта угроза, на юных грешников она, во всяком случае, особого впечатления не произвела.
– Господи, да что же это такое? – сказал наконец дядя Том. – Они так разошлись, что никакого удержу не знают!
Ребята выбрались из-под стола. Лица и руки их были вымазаны сиропом, но они, не задумываясь, накинулись на свою сестренку, покрывая ее поцелуями.
– Марш! Убирайтесь! – приказывала мать, отстраняя курчавые головы. – А то вы еще склеитесь все вместе, и вас будет не оторвать друг от друга. – Слова сопровождались громкими шлепками, не причинявшими, впрочем, боли: мальчишки захохотали еще громче и, кувыркаясь, выкатились за дверь. С улицы донеслись их победные крики.
– Видели вы когда-нибудь таких невозможных озорников? – с явным удовольствием проговорила тетушка Хлоя. Затем, достав старое, должно быть именно на такие случаи припасенное, полотенце, налила из разбитого чайника на уголок немного воды и принялась очищать лицо и ручки девочки от липкого сиропа. Когда лицо ребенка заблестело, как зеркало, она усадила его на колени к Тому и занялась уборкой посуды. Девчушка, пользуясь дарованной ей свободой, ущипнула Тома за нос и зарылась ручонками в курчавых волосах отца.
– Разве не чудная девчонка! – произнес Том. Он высоко подкинул ее на вытянутых руках и заплясал с нею по комнате.
Джордж швырял в них скатанным носовым платком, а вернувшиеся в дом мальчики, рыча, бегали вокруг них, подражая медведю. Они продолжали прыгать, кричать и плясать, пока окончательно не выбились из сил.
–