– Вот и я так подумал, – отозвался Бастиан. – Спросил у ближайшего вояки за столом, чему все так радуются, чем был плох Дагоберт. Тот уже изрядно накачался, а может, увидел, что я чужестранец, и давай мне изливать душу, как он ненавидит всяких ублюдков с не нашей кровью.
– В смысле, это ему-то, безродному размахаю, кровь Дагоберта неподходящая? Он шо, с дуба рухнул? Да чище только дистиллированная вода!
– Не совсем так. Действительно, существует легенда, я вспомнил: жена Клодиона, правителя франков, якобы гуляла по берегу моря, и тут из вод появилось чудовище и овладело ею.
– Овладело, в смысле, ну – овладело?
– Так говорится в легенде.
– По-моему, это бред. Меня эта хохма еще в детстве развлекала. Ну, я понимаю – драконы, когда город рэкетировали, требовали бы себе лучших кухарок или хозяек – в логове прибраться. На хрена ж ему городские красавицы? Живо себе представляю конкурс «Герлфренд для дракона!» Интересно, сколько девушек в среднестатистическом городе запишутся в нем участвовать?
– Господин инструктор, в легенде об этом ничего нет, говорится, что вышеозначенное чудовище вышло из вод и овладело. А потом, в урочный час, у жены Клодиона родилось чадо, которого и назвали Меровей – сын моря.
– Выходит, этот потомок чудища морского в ковырнадцатом поколении стал жертвой местного ку-клукс-клана. Симпатичная история, давно не слышал ничего более дурацкого.
– Но так и есть! Мой источник бьет себя кулаком в грудь и кричит, что змеиному отродью нет места среди честных христиан. Что гореть им всем в адском пламени, из которого они и вышли!
– С точки зрения физики, процесс более чем странный. Но почему он решил, шо то была змея? Может, это лично Ктулху[2] всплыл деятельно полюбоваться чужой женой?
– Не знаю. Он говорит: змеиному.
Сигнальная труба на башне взвыла, как показалось Лису, несколько испуганно. Звук вдруг захлебнулся, будто сигнальщик попытался резко вдохнуть через трубу. «Неужели это принца уже доставили? Видать, недалеко ушли, где-то тут прятались». Словно подтверждая мысли Сергея, над крепостным двором послышалось громкое: «Едут!» Стоявший у ворот Фрейднур, сын Зигмунда, вновь завозился с засовом, командуя отворить тяжелые створки.
Едва ворота открылись, на въезде показалась колонна всадников. Во главе ее, верхом на арденнском тяжеловозе ехало… Поначалу Лис пытался принять это за мужчину. Кожаная безрукавка, проклепанная металлическими пластинами, и отброшенный за спину плащ оставляли полностью открытыми могучие руки толщиной с мускулистую ногу. Лишь у запястий красовались массивные бронзовые наручи, язык не поворачивался назвать их браслетами, весом не менее трех фунтов каждый. Лицо… Пожалуй, затылок с пучком завязанных в узел волос цвета прелой соломы был краше. Но уж если собраться с силами, чтобы описать его, следовало обратить внимание на покатый, точно срубленный лоб, колючие серые глазки, хмуро глядящие из-под надбровных