– Михаилу Петровичу плохо.
– Понятненько, – гадко ухмыльнулась няня.
– Он умер, – добавила Кира.
– Повесился? – деловито спросила Ася. – Во! Теперь и у вас, того-самого, брык в голове…
Я вцепилась пальцами в стол. Не перепутала ли я адреса и не попала ли в клинику для душевнобольных?
– Теперь и у вас глючит, – бубнила Ася.
– Он мертв, – вступила в беседу Анна.
– Ну, не знаю… – протянула Ася. – Думаете… да?
– Я не верю! – воскликнула Кира. – Он не мог вот так сразу…
– Угу, – кивнул до сих пор молчавший Костя.
– Надо Галю позвать, она одевается, – предложила вбежавшая в комнату Лана.
– Вы сумасшедшие! – вырвалось из меня. – Если Михаил Петрович скончался, то необходимо срочно вызвать врачей.
Костя и Кира уставились на гостью. Нянька протяжно вздохнула:
– Эх, милая…
– Пойдемте… э… Лаура, – холодно сказала хозяйка дома, – нам следует побеседовать спокойно.
Словно кролик, загипнотизированный коброй, я поплелась за Анной и в конце концов оказалась в просторной, очень уютной комнате, заставленной диванами и креслами.
– Садитесь, – неожиданно ласково предложила Анна, – и скажите: вы кто?
– Лаура, – нежно улыбнулась я, – племянница Михаила Петровича, из города Владивостока, вернее, из Пионерска.
– Не надо лжи, – резко перебила Анна. – Понимаю, вам заплатили, но господин Антонов мертв. Естественно, никто не попросит деньги назад, они ваши, но лучше сейчас рассказать мне правду.
Я, продолжая удерживать на лице гримасу приветливости, спокойно повторила:
– Являюсь Лаурой Антоновой, племянницей Михаила Петровича.
– Дочерью его рано умершей сестры? – уточнила собеседница.
– Да.
– Вы появились на свет в законном браке?
– Какая разница!
– Ответьте, пожалуйста, – ласково попросила Анна.
– Мой папа тоже умер.
– И как его звали?
– Иванов Иван Иванович, – живо отреагировала я.
– Тогда почему вы Антонова? – мягко поинтересовалась Анна.
Я замерла, потом, обозлившись на себя, начала врать:
– Понимаете, случаются такие семейные ситуации, о которых не очень хочется сообщать окружающим. Мы с отцом не ладили, он ревновал маму, бил ее, меня тоже. Поэтому после кончины этого родного по крови, но чужого по сути человека я решила вычеркнуть из своей жизни даже память о нем и взяла мамину фамилию.
Анна кивнула:
– Хорошо, пойдемте.
– Куда? – насторожилась я.
– Хочу показать вашу комнату.
Ага, значит, я прошла испытание, жена Антонова наконец-то поверила мне. Интересно, настоящая Лаура знала о том, какие порядки заведены в доме у ее папочки, или у нее, как у всех цыганок, обостренная интуиция? Во всяком случае, встречу близкой родственнице тут устроили грандиозную. Сначала затеяли скандал, а потом попытались убедить гостью, что хозяин умер. Может, наивная девушка из Владивостока