– Все хорошо в своем роде, моя милая. Только человек слишком часто портит окружающее своим прикосновением. Потом, когда я начал заниматься охотой, делавары увидели, что я отыскиваю дичь скорее и вернее многих сверстников. Они прозвали меня «Вислоухим», потому что, как говорили они, у меня собачье чутье.
– Вот это нехорошо… Надеюсь, вы недолго носили это имя?
– Недолго. Когда я обзавелся своим карабином, делавары увидели, что я способен своим искусством доставлять в их хижины гораздо больше дичи, чем требовалось для них. Они назвали меня «Зверобоем» и «Непромахом», так как я не даю промаха, когда стреляю в оленей. Это имя я ношу до сих пор и горжусь им, хотя некоторые полагают, что для мужчины гораздо приличнее сдирать кожу с человеческих черепов, чем стрелять в оленей.
– Я этого не думаю, Зверобой, – простодушно заметила Гэтти. – Ваше ремесло мне нравится, и я нахожу, что ваше последнее имя гораздо приятнее, чем Натти Бумпо.
– Это очень естественно в молодой девушке с вашим характером, и я этого ожидал. Мне говорили, что сестра ваша редкая красавица.
– Разве вы никогда не видали Юдифи? – с живостью вскричала Гэтти. – О, ступайте к ней, ступайте скорее! Ей не всегда нравится общество Скорого Гэрри.
Бледные щеки молодой девушки немного оживились, и взгляд ее, обыкновенно ясный и спокойный, засверкал неестественным блеском. Зверобой медленно вышел из комнаты.
Почти одновременно с Бумпо в другой комнате, где сидели Юдифь и Скорый Гэрри, появился и владелец ковчега, Томас Гуттер, или Том Плавучий, как обыкновенно называли его охотники, знакомые с привычками загадочного старика. Казалось, он с первого взгляда узнал каноэ Гэрри и не обнаружил ни малейшего изумления, когда увидел его на пароме.
– Я ожидал тебя на прошлой неделе, – сказал он, обращаясь к Гэрри. – Сюда дошел слух, что между колонией и Канадой опять идет перепалка, а я засел между этими горами один, как байбак. На одни свои руки плохая надежда.
– Очень понимаю беспокойство отца, у которого две таких хорошеньких дочки, как Юдифь и Гэтти, – отвечал Генрих Марч полушутливо.
– Однако ты в теперешнее время, когда канадские дикари начинают рыскать по всем сторонам, приехал сюда не один, – сказал Гуттер, бросая недоверчивый взгляд на Зверобоя.
– В этом нет никакой беды, Томас Гуттер. В дороге пригодился бы и дурной товарищ, а этот молодой человек – славный малый, могу тебя уверить. Это Зверобой, известный между делаварами охотник и честный человек, получивший такое же воспитание, как ты и я. Он отлично стреляет оленей, и мы не насидимся при нем без дичи.
– Добро пожаловать, молодой человек, – проговорил Том, протягивая Бумпо свою костлявую руку. – В нынешнее время каждый белый внушает доверие, и я надеюсь при случае найти в вас помощь. Дети иной раз могут разнежить самое твердое сердце, и я боюсь за своих дочерей гораздо больше, чем за все свои права на эти места.
– Это очень естественно, – сказал Гэрри. – Мы с