И Оливия, и Джеред знали о его планах, возможно, и Карсон тоже знал. Все они были в сговоре и пытались обмануть ее. А как они унизили ее, высказывая притворное сомнение в ее добродетели.
Оливия обратила к ней жесткий взгляд своих холодных зеленых глаз:
– Лорен, мы еще не слышали, что вы думаете обо всем этом.
Было ясно, что этот вопрос она считала пустой формальностью. Оливия не терпела, когда ей возражали.
Видя, что Лорен не в состоянии говорить, Карсон неуверенно предостерег:
– Оливия, возможно, мы далеки от того, чтобы правильно увидеть и оценить ситуацию. Дайте им время…
– Нет, – возразила Оливия, – чем скорее, тем лучше, Карсон. Я не сомневаюсь, что, когда Лорен услышит, в чем состоит суть нашего предложения, она тотчас же согласится.
Лорен встретилась глазами с Оливией и почувствовала, как в ней поднимается страстное желание противостоять этой женщине. Она никогда не сможет заставить ее вступить в этот брак. Никогда.
Прежде чем Лорен успела открыть рот, чтобы высказать все, что она думает об этой семейке, Оливия снова заговорила:
– Лорен, не подумайте, что мы не предложим вам никакой компенсации. Вот наши условия. Вы не станете расторгать брак до тех пор, пока будет идти строительство железной дороги. Как только строительство закончится и мы отпразднуем это событие, вы вольны ехать куда пожелаете. За потраченное вами время и за все связанные с этим трудности мы заплатим вам двадцать тысяч долларов наличными.
– Я не возьму от вас ни цента, Оливия! – воскликнула Лорен, даже не поняв, что впервые назвала миссис Локетт по имени. Это последнее оскорбление переполнило чашу ее терпения. Оливия осмелилась купить ее согласие на брак с Джередом!
Она не обратила внимания на презрительный смешок, прозвучавший с того места, где стоял Джеред. Не спуская глаз с Оливии, Лорен хрипло прошептала:
– Это невозможно. Вы, конечно же, шутите!
Оливия смотрела на нее молча. Лорен перевела взгляд на Карсона, вытиравшего платком влажные руки. Человек у окна оставался неподвижным и, казалось, был погружен в раздумье. Он предоставил ей сражаться одной, в то время как им следовало бы объединиться, стать союзниками. Гнев придал ей храбрости.
– Я ни за кого не выйду замуж. Я вообще не хочу выходить замуж, – объявила она, вызывающе вздернув подбородок.
Оливия снисходительно рассмеялась:
– Моя дорогая Лорен, я вовсе не настаиваю на том, чтобы вы и Джеред сочетались браком в библейском смысле слова. Этот союз не обязательно должен увенчаться плодами. – И снова Лорен услышала презрительный смешок со стороны окна, где стоял Джеред.
– Я полагала, что наше предложение имеет некоторую привлекательность. Вам не придется возвращаться в этот мрачный пасторский дом, ведь верно? А когда вы покинете этот дом, то будете независимой женщиной со средствами.
– Я буду к тому же замужней женщиной, –