Вот группа «изоляционистов» и жила на подножном корму. Но жила по строгости и справедливости: никакого рабства, полное равенство и принятие основных решений только путем всеобщего тайного голосования. Количество мужчин и женщин всегда старались поддерживать равное и всеми силами поощряли создание постоянных семейных пар. То есть в башне ноль четыре дробь сто жили трудно, впроголодь, в окружении откровенных врагов, но зато по человеческим понятиям.
А вот в замке с названием Наковальня царила полная свобода нравов, и обитатели, которых там порой скапливалось до трехсот человек, воевали со всем миром. Мужчины называли себя паладинами свободы, а женщины мнили себя ни много ни мало «иконами» все той же самой свободы. Все иконы и рыцари Наковальни вели свою жизнь по Уставу, который в ста заповедях и уточнениях к ним был глубоко вырезан на плите, служившей высоким фундаментом всего строения. По преданиям, несколько раз замок захватывали соседи, уничтожая всех свободолюбивых обитателей. И прилагали титанические усилия по стиранию хорошо видимого Устава. Но, как говорилось в легендах, никто из завоевателей долго в этом месте не задерживался: то сами вымирали от болезней, то их уничтожали неизвестные мстители.
Так что не проходило и года, как замок опять заселялся невесть откуда появившимися рыцарями, в окнах появлялись улыбающиеся лица «икон», а войны с рабовладельцами возобновлялись с прежней силой.
Шаайлу рассказ заинтересовал:
– И как сейчас обстоят дела в Наковальне?
Дорта перекосило от сомнений, но все равно он постарался говорить с крайним почтением и осторожностью:
– Дива, путь указующая! Решать тебе, но предупреждаю: лучше уж в скуке прожить оставшиеся годы в башне ноль четыре дробь сто, чем сунуть голову в мясорубку возле замка. В последние недели обстановка там обострилась до крайности, все управители соседних башен и замков объединяются, чтобы дать зарвавшимся рыцарям по сусалам, готовятся штурмовые роты, и даже из нашей башни завтра выходит боевое отделение с нужной для штурма стен экипировкой. Скоро там будет сплошное море крови.
По виду нахмуренной колдуньи да еще учитывая ее страшное личико, можно было предположить, что она осознала опасности, грозящие ей как в самой Наковальне, так и возле нее. Да и задумалась она крепко.
Но тут повисшую тишину прервал визг тормозящей клети с очередной сосланной на каторгу жертвой. И ожидающие не ошиблись в определении этой жертвы: Чернавка! Но все трое отпрянули от неожиданности, когда двери раскрылись и их глазам предстало то, что осталось от некогда гордой, надменной и восхитительно прекрасной девушки. В следующий момент