Брем. Николай Непомнящий

безветрием, наши матросы тщетно бегали по окрестностям за целые мили, отыскивая чего-нибудь съедобного. Вместо овощей они ели дикую траву, какая им попадалась изредка, и то в очень малом количестве, и при всем том постоянно были в хорошем настроении духа, пели и смеялись. Мы, европейцы, гораздо труднее переносили недостаток пищи и от всей души вздыхали о свежем мясе и овощах. Утром выпивали по чашке кофе с морским сухарем, в полдень нам давали пилав, то есть просто сухой рис, а вечером жидкий суп. Все наши кушанья были очень невкусны, потому что запас топленого сала давно уже истощился. Я застрелил нильского гуся: мясо его показалось нам настоящим лакомством, за которое мои европейские товарищи наградили меня самыми приветливыми лицами, а нубийцы немало дивились удачному выстрелу.

      На одном из противолежащих каменных островов, футов за триста впереди, завидел я двух нильских гусей; это красивые, но очень робкие птицы; однако, принимая во внимание, что нас отделяло от них такое широкое пространство бушующих волн, кое-где образовавших даже водопады, гуси, очевидно, считали себя в полной безопасности. Однако мое превосходное ружье настигло их: я попал самцу пулей в грудь; он еще попытался взмахнуть крыльями, но упал мертвый на берегу островка.

      Прислуга всех судов – которой набралось в этом месте более двадцати человек, – следила глазами за моею охотой и приветствовала удачу громким воплем одобрения. Но я все-таки был далеко от добычи, которая лежала по ту сторону широкого волнующегося речного рукава. Тогда один из матросов, в надежде на бакшиш, взялся достать птицу. Он лег на деревянный обрубок и вместе с ним бросился в воду. Кипящие волны, казалось, хотели поглотить его и, действительно, не раз скрывали его от наших глаз, но он бодро работал руками, благополучно добрался до цели и без всяких повреждений воротился назад с птицею в руке.

      Нельзя достаточно надивиться искусству нубийских пловцов. Египтянин не вдруг идет в воду и преодолевает себя, для того чтобы пускаться вплавь, между тем как нубиец в воде совершенно как у себя дома. Несмотря ни на какую быстрину и волнение, он смело плавает от утеса к утесу, нередко держа при этом в зубах конец веревки во сто футов длиною. Он с самого младенчества приучается к этому искусству. Мальчики и девочки ради забавы гоняются друг за другом в воде; взрослый человек надует воздухом толстый кожаный мешок, ложится на него и плывет себе вниз по течению по целым дням. Мужчины и женщины с полнейшею беззаботностью садятся на такие мешки и пускаются в путь в таких местах, где река, пожалуй, более 1000 шагов шириною».

      Но постепенно местность начинала становиться более приветливой. Попутный северный ветер гнал лодку по открытой воде на юг. Жители, обитавшие у острова Арсо на третьем пороге, приготовили странникам давно забытую горячую домашнюю пищу, а на следующий день они прибыли в Донголу.

      Почти месяц прошел со времени выхода путешественников из Вади-Хальфы. Как узнал Брем, здесь в свое время побывал известный натуралист и основатель микропалеонтологии Готфрид Эренберг (1795—1876), который путешествовал по Египту