У меня было намного больше амбиций и планов, и я была готова встречаться с другим типом мужчины – с кем-то таким, кто будет бросать мне вызов, стимулировать меня. Рами привнес в мою жизнь вкус нового возбуждения, и я очертя голову кинулась в наши быстро развивавшиеся и страстные отношения.
Рами мог предложить мне нечто еще более соблазнительное, чем деньги или красивую внешность, а именно – приключения. Думаю, это особенно привлекало меня, потому что я происхожу из консервативной среды. Моя семья по-прежнему живет в маленьком красивом южном городке, где я выросла.
Теперь, став взрослой, я способна понять красоту этого простого бытия. Но когда я была подростком, образ жизни моих родителей казался мне ужасно ограниченным. Мне не давала покоя жажда странствий. Может быть, в том повинна коллекция энциклопедий мира, которые папа подарил мне в детстве, со всеми их картинками, изображавшими Амазонку и Дальний Восток: даже когда я стала взрослой, мое влечение к экзотике так и не потускнело.
Мы с Рами были людьми из разных миров, исповедовали разные религии и следовали разным культурным традициям. Мне нравились наши различия, несмотря на то что я их не вполне понимала. На самом деле я, вероятно, даже фетишизировала эти различия, не осознавая, что некоторая доля сходства – качество, составляющее необходимый фундамент для любых отношений.
Когда я влюбилась в Рами, некоторые из моих подруг обеспокоились моим расцветающим интересом к арабской культуре, видя в ней сплошь «террористов и тюрбаны». Но я чувствовала себя так, будто ступила сквозь магический портал на древний путь шелковых караванов.
Рами водил меня танцевать под арабскую музыку, мы курили яблочный кальян, пили пряные чаи и путешествовали по Ближнему Востоку. Наша любовь буквально цвела на фоне опьяняющих декораций из пухлых подушек и богатых тканей, которыми были задрапированы низкие кушетки, просто созданные для того, чтобы лениво лежать на них, поедая финики, в ожидании момента, когда можно будет заняться любовью.
Наш период ухаживания был сущим пиршеством для чувств, пропитанным вездесущими ароматами кумина, мускатного ореха и душистого перца, и нежным ритмом кочевничьих барабанов, и песнями гортанных голосов, и томительным и неотвязным воздушным пением флейт.
Я была ослеплена этим миром и тем, как он меня развивал. Моя мама тревожилась. Она предсказывала, что до меня со временем дойдет: мы с Рами – не пара. Мы «по-разному запряжены», говорила она.
Я же ни о чем не беспокоилась, учитывая, что ни один из нас не был истово религиозен, – если не считать одного примечательного исключения.
Однажды летом мы решили сплавиться в каноэ по реке во Флориде. Внезапно разразилась послеполуденная буря с грозой и застигла нас на середине водного потока. Мы только